- Vampire -
offline
ВАМПИР
Презренный взгляд,
Кровавые губы.
Ты Смерти раб,
Белоснежные зубы.
Ты умер давно,
Тебя все забыли,
А помнишь ли ты
Как тебя хоронили?
Ты помнил и знал,
Что будет с тобою,
Вампиром ты стал,
И кровь пьешь порою.
Давно позабылись все чувства, потери,
Тебе все равно,
Ты идешь еле-еле.
Тебе не дано прожить жизнь до конца,
Ты жаждешь открытия,
Смерти лица
Ты хочешь увидеть.
Ну что ж, хорошо,
Получай, коль угодно,
Тебе суждено-
Ты от жизни свободный.
Теперь ты вампир,
Ты хищник в ночи.
Кровавый же пир
Свой получи.
Вампиром ты стал,
В пропасть шагнул.
И ты не соврал,
Судьбу обманул.
Презренный взгляд,
Кровавые губы.
Ты Смерти раб,
Белоснежные зубы.
Ты умер давно,
Тебя все забыли,
А помнишь ли ты
Как тебя хоронили?
Ты помнил и знал,
Что будет с тобою,
Вампиром ты стал,
И кровь пьешь порою.
Давно позабылись все чувства, потери,
Тебе все равно,
Ты идешь еле-еле.
Тебе не дано прожить жизнь до конца,
Ты жаждешь открытия,
Смерти лица
Ты хочешь увидеть.
Ну что ж, хорошо,
Получай, коль угодно,
Тебе суждено-
Ты от жизни свободный.
Теперь ты вампир,
Ты хищник в ночи.
Кровавый же пир
Свой получи.
Вампиром ты стал,
В пропасть шагнул.
И ты не соврал,
Судьбу обманул.
- Vampire -
offline
Вампир
Как только на землю спускается ночь,
И смотрит луна с дикой усмешкой,
Ты сразу прогонишь печали все прочь,
Ты снова охотник, ищущий жертву.
Твой черный плащ - это флаг Смерти,
Ты ходишь по миру, ты снова палач.
Ты выбран был первым Дорогой Печали,
Ты тянешь повсюду кровь и плач.
Но ты не счастливый, к любви не готовый.
Ведь ты уже Ворон, ты - вампир.
Уходишь под утро, не ищешь свободы.
Ведь следущей ночью снова на пир!
Как только на землю спускается ночь,
И смотрит луна с дикой усмешкой,
Ты сразу прогонишь печали все прочь,
Ты снова охотник, ищущий жертву.
Твой черный плащ - это флаг Смерти,
Ты ходишь по миру, ты снова палач.
Ты выбран был первым Дорогой Печали,
Ты тянешь повсюду кровь и плач.
Но ты не счастливый, к любви не готовый.
Ведь ты уже Ворон, ты - вампир.
Уходишь под утро, не ищешь свободы.
Ведь следущей ночью снова на пир!
- Vampire -
offline
The Vampire
Ты уходишь за ночью вслед,
Тебя ранит солнца восход,
Ты идешь, куда дороги нет,
И ишещь то, чего никогда не найдешь...
Твоя жизнь - это кровь... Навсегда...
Навечно проклят - ни жив, ни мертв,
Навечно этот холод и эта печаль.
Тебя уже никто не спасет...
Ты уходишь за ночью вслед,
Тебя ранит солнца восход,
Ты идешь, куда дороги нет,
И ишещь то, чего никогда не найдешь...
Твоя жизнь - это кровь... Навсегда...
Навечно проклят - ни жив, ни мертв,
Навечно этот холод и эта печаль.
Тебя уже никто не спасет...
- Vampire -
offline
Убей меня
Убей меня быстро,
убей меня нежно,
когда я кровавого выпью вина!
Ведь оба мы знаем, что смерть немзбежна,
Зачем же нам пить чашу жизни до дна?
Убей меня здесь, в этом склепе прохладном,
при свете свечи в лепестках черных роз!
Я знаю, смерть тоже бывает приятной,
Когда избавляет от мук и от слез.
Убей меня так, чтобы я не кричала,
а лишь улыбалась в обьятьях твоих,
и вечной любви это будет началом и вечного счастья для нас двоих...
Убей меня быстро,
убей меня нежно,
когда я кровавого выпью вина!
Ведь оба мы знаем, что смерть немзбежна,
Зачем же нам пить чашу жизни до дна?
Убей меня здесь, в этом склепе прохладном,
при свете свечи в лепестках черных роз!
Я знаю, смерть тоже бывает приятной,
Когда избавляет от мук и от слез.
Убей меня так, чтобы я не кричала,
а лишь улыбалась в обьятьях твоих,
и вечной любви это будет началом и вечного счастья для нас двоих...
- Vampire -
offline
| QUOTE |
| Вампирская сага. Когда сгущаются все краски небосвода И синь так быстро превратится в черноту, Бывает так в любое время года - Перехожу запретную черту. Не нужен диск Луны, неважны звёзды, Вполне устроит человеческая плоть И запах свежей крови режет ноздри, Я жертве жажду горло распороть. В ночь выхожу на вечную охоту. Так одинок и всеми нелюбим. Мой рок сверкает яркой позолотой И оттого слыву я нелюдим. Мой замок вечно спит, закрыты ставни. Внутри царят лишь темнота и мрак. Мой род вампирский он настолько давний - Тракт вымостить могу из бедолаг. Искариотов род, а имя мне Иуда. Меня повесили, но я почти живой Мне приготовят из серебряного пуда Сто тысяч пуль, чтоб разделить с душой. Распятие и Свет - мне гибель в муках, А потому блуждаю в темноте. Ты озирайся в тёмных переулках, Когда нибудь я подберусь к тебе... |
- Vampire -
offline
Антуан Августин Кальме и его трактат о вампирах.
Антуан Августин Кальме (1672 – 1757) - известный французский богослов, уважаемый ученый и историк своего времени. В 16 лет принял монашество, в 32 уже занимал высокий пост в аббатстве Мюнстера. Умный и талантливый Августин Кальме стал аббатом монастыря Святого Леопольда, затем аббтом Симоном.
Годы его жизни совпали со вспышками эпидемий вампиризма в Европе. В течение нескольких лет он занимался сбором информации о вампирах в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии и отразил ее в 1746 году в своем трактате "Диссертация о появлении призраков, вампиров и приведений". Анализируя сообщения о вампирских инцидентах, он не подтверждал факт существования, но допускал его. Поддерживающие его демонологи и даже критически настроенный Вальтер восприняли работу Кальме, как утверждение того, что вампиры существуют.
С огромной ответственностью Кальме подошел к вопросу о реальности вампиризма, который представлялся ему очень важным с религиозной точки зрения. Он боялся, что те, кто верит в вампиров, обвинят его в надуманных и поспешных выводах, другие же посчитают его труд пустой тратой времени. Так или иначе, трактат Кальме более полтора века подвергается критике и заставляет задуматься о вампиризме, как о существующей реальности.
Августин пытался найти объяснение наиболее загадочным фактам вампиризма. Например, как вампиры могли покидать могилы, глубоко засыпанные землей, не повредив их целостность? Что придает им дьявольсвую силу? И почему тела остаются нетленными?
В своих исследованиях он опирался на показания очевидцев, которым доверял.
Августин Кальме пытался доказать, что больше половины собранных им историй о вампирах были вымышленные и явились вследствие страха, невежества, растроенного воображения суеверных. Однако и сейчас его труд представляет огромный интерес для вампирологов, историков, социологов и антропологов.
В тексте известной песни группы «Сектор Газа» «Укус Вампира» присутствуют такие слова:
«Человек, которого укусил вампир, сам после смерти становится вампиром», аббат Кальмет «Трактат о явлениях духов», тысяча шестьсот девяносто восьмой год.
Несмотря на явное не соответствие даты действительности и грубому переводу реального названия данного исследования Августина Кальмета, в Рунете появился особый интерес к полному тексту произведения некого «Аббата Кальмета» (или Аббата Кальне) под названием «Трактат о явлениях духов».
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №1
В одной деревне умирает женщина. Её как следует отпевают, напутствуют и закапывают на кладбище, как и всякого другого покойника. На пятый день после её смерти то один, то другой жители деревни слышат страшный и необычный шум и видят какойто призрак, беспрестанно меняющий свою внешность; он перекидывается то в собаку, то в человека. Он является в дома жителей, накидывается на них, хватает их за горло и принимается их душить или сдавливать им живот, доводя их до изнеможения; иных бьет, ломает. Все подвергающиеся нападению впадают в страшную слабость, бледнеют, тощают, не могут двинуть ни рурой, ни ногой. Страшный призрак не щадил и домашних животных; так, например, связывал коров хвостами, мучил лошадей, которые оказывались покрытыми потом и выбившимися из сил, словно на них кто-то ездил до изнеможения. Местное население, конечно, приписало все эти проделки вампиру, и в этом вампире узнало ту самую женщину, о которой было упомянуто в начале.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №2
В одной чешской деревеньке умер пастух. Через нескоторое время после его смерти месные жители начали слышать голос этого пастуха, выкрикивающий их имена. И кого этот голос выкликал, тот в скором времени умирал. Бывалые мужички тотчас сообразили, что пастух этот был колдун и после смерти, как водится, превратился в упыря. Порешив на этом, они немедленно вырыли покойника, который, к их неописанному ужасу, оставался совсем как живой, даже говорил. Мужики немедленно проткнули его насквозь деревянным колом (по всей вероятности, осиновым; осина почему-то считается наиболее походящим материалом для выделки этих кольев; вероятно, это находится в связи со сказанием о том что на осине повесился Иуда), но проткнутый мертвец проявил к проделаной над ним жестокой операции не больше чувствительности, чем жук, посаженный на булавку. Он насмехался над своими мучителями, благодарил их за то что они дали ему хорошую палку, что ему будет теперь чем оборонятся от собак. В ту же ночь он опять встал и всю ночь пугал нород, а несколько человек даже удавил. Тогда призвали палача и поручили ему распорядится со строптивым покойником. Его взвалили на телегу и повезли в поле, чтобы там сжечь. Покойник бешенно ревели двигал руками и ногами, как живой. Когда перед сжиганием его вновь всего истыкали кольями, то он ревел ужасно и из него текла в большом количестве алая кровь, как из живого. Сожжение оказалось вполне радикальной мерой: злой покойник после того уже никого не беспокоил.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №3
В одной деревеньке в Силезии умер шестидесятидвухлетний старик. Через три дня после смерти он внезапно явился в своем доме, разбудил своего сына и попросил у него есть. Сын накрыл стол, подал пищу. Старик наелся и ушел. На другой день сын, конечно, рассказал всем об этом происшествии. В ту ночь старик не появлялся, но на следуюшую ночь опять пришел и опять попросил есть. Угощал ли его на этот раз сын или нет, об этом история умалчивает, достоверно только то, что этого человека, т.е. сына, нашли на утро в постели мертвым. И в тот же день пятеро или шестеро других обывателей деревни вдруг как-то таинственно расхворались и через несколько дней один за другим умерли. Жителям стало ясно, что в деревне шкодит упырь. Чтобы его распознать, Начали разрывать могилы всех сежих покойников и, конечно, добрались до того, кого было надл. Это и был тот старик, отец первого пострадавшего, кторого нашли мертвым в постели. Он лежал в гробу с открытыми глазами, с красным, как бы налитым кровью лицом. Труп дышал, как живой человек, и вообще отличался от живого только неподвижностью. Его, как водится, проткнули осиновым колом и сожгли.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №4
В одной деревне в венгрии был задавлен опрокинувшимся возом крестьянин по имени Арнольд. Через месяц после его смерти внезапно скончались четверо его однодеревенцев, и обстоятельства их смерти явно указывали на то, что их сгубил упырь. Тут вспомнили, как покойный Арнольд рассказывал о том, что его когда-то в прежнее время мучил вампир. А по народному верованию, каждый человек, который подвергается нападению вампира, сам в свою очередь рискуется сделаться вампиром. Отметим тут одну любопытную подробность. По рассказу покойного Арнольда, он избавился от тяжкой болезни, причененной ему вампиром, тем, что ел землю, взятую из могилы того вампира, и натирался его кровью. Однако, эти средства хотя и избавили его от смерти, но не воспрепятствовали тому, что он сам после смерти превратился в вампира. И действительно, когда Арнольда отрыли (а это произошло через сорок дней после смерти), труп его являл все признаки вампиризма. Труп лежал, как живой - свежий, красный, налитой кровью, с отросшими за сорок дней волосами и ногтями. Кровь в нем была алая, свежая, текучая. Местный старшина, человек, как видно, умудренный опытом в обращении с упырями, прежде всего распорядился загнать мертвецу в сердце острый осиновый кол, причем мертвец страшно взвыл; после того ему отрубили голову и все тело сожгли. На всякий случай, предосторожности ради, совершенно также поступили с теми четырьмя крестьянами, которых уморил Арнольд. И, однако же, все эти предосторожности ни к чему не привели, потому что люди продолжали гибнуть в той деревне ещё в течении пяти лет. Местное начальство и врачи долго ломали себе голову над вопросом, каким манером в деревни могли появится упыри, когда в самом начале, при первом из появлении, были приняты такие капитальные меры предосторожности. И вот следствие раскрыло, что покойный Арнольд погубил не только тех четырех крестьян, о которых сказанно выше, но, кроме того, ещё несколько голов скота. И люди, которые потом ели мясо этого скота, заразились вампиризмом. Когда это было установленно, разрыли до сорока могил всех тех покойников, которые за все это время умирали сколько-нибудь подозрительною смертью, и из них семнадцать оказались упырями. С ними, разымеется, и обошлись по всем правилам исскуства, и после этого страшная эпидемия прекратилась.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №5
Кальме был чрезвычайно заинтересован рассказами о вампирах. Ему было желательно их проверить по показаниям очевидцев, на которых он мог бы положится. С этой целью он обратился с письмом к одному своему знакомому, служившему в Сербии в свите герцога Карла-Александра Виртембергского, бывшего в то время вице-королем Сербии. Этот офицер прислал аббату Кальмэ подробное письмо, в ктором уверяет его самым положительным образом, что все обычные рассказы о вампирах и все газетные вырезки о них, какие в то время появлялись, заслуживают полного доверия, и если иногда в пересказах о них вкрадываются преувеличения, то все же основа их остается верною. Чтобы окончательно убедить в этом Кальмэ, его корреспондент рассказывает в своем письме самый свежий случай обнаружения вампиризма. Как раз около того времени в одной сербской деревне близ Белграда появился упырь, который производил опустошения среди своей родни. Автор письма при этом замечает, что упырь нападает преимущественно на свих близких, оставшихся в живых, на собственных братьев, детей, племянников, внуков и т.д. Так вел себя и тот упырь, о котором донесли в Белград. В донесении сообщалось, что упырь этот умер уже несколько лет тому назад, и с тех пор систематически опустошал ряды своей многочисленной родни. Получив это известие, герцог Виртембергский сейчас же снарядил в ту деревню целую комиссию для исследования дела на месте. В состав ее вошли ученые, врачи и богословы, много военных. Отправилась она в сопровождении отряда гренадер. По прибытии на место, комиссия собрала сведения путем опроса местных жителей. Все они в один голос показали, что упырь свирепствует уже давно и успел истребить большую часть своей родни; в последнее время он отправил на тот свет треть племянников и одного из братьев; потом напал на племянницу, красивую молодую девушку, к которой являлся уже два раза по ночам пить ее кровь. Девушка уже настолько ослабла от этих кровопусканий, что ее смерти ожидали с минуты на минуту. Комиссия в полном составе, сопровождаемая громадною толпою народа, при наступлении ночи отправилась на кладбище, где местные жители сейчас же указали могилу подозреваемого упыря, который был похоронен уже почти три года тому назад. Над могилою все видели какой-то огонек или свет, напоминавший пламя лампы, но только слабое и бледное. Могила была вскрыта, затем открыли и гроб. Покойник лежал в нем, как живой и здоровый человек, "как каждый из нас при этом присутствовавших", говорит в своем письме корреспондент Кальмэ. Волосы на голове и на теле, ногти, зубы, полуоткрытые глаза держались крепко и прочно на своих местах; сердце билось. Труп был извлечен из гроба. В нем было заметно некоторое окоченение, но все же все члены были совершенно гибки, а главное, целы и невредимы, как у живого; на всем теле при осмотре не оказалось никаких следов разложения. Положив труп на землю, его пронзили насквозь против сердца железным ломом. Из раны появилась жидкая беловатая материя, смешанная с кровью (то, что современные врачи называют ихорозным гноем); ~ скоро кровь начала преобладать над гноем и вытекала в изобилии. Это выделение не распространяло никакого дурного запаха. Потом трупу отсекли голову, и из отруба опять-таки в изобилии вытекал такой же беловатый гной, смешанный с кровью. Наконец труп бросили назад в могилу засыпали большим количеством извести, чтобы ускорить его разложение. После того девушка, племянница упыря, не погибла, как все ожидали, а напротив, начала очень быстро оправляться. Она также была осмотрена врачами. Оказалось, что на том месте, откуда упырь высасывал кровь, остался очень небольшой знак в виде синеватого или багрового пятнышка. По-видимому, упырь не разборчив к месту кровоизвлечения, т.е. высасывает кровь откуда попало. Но иногда в народных сказаниях указывается на то, что ранки, наносимые упырем, всегда оказываются против сердца. В заключение корреспондент Кальмэ упоминает о том, что свидетелями всего описанного им были, кроме членов комиссии и местного населения, многие почтеннейшие белградские граждане; всех же очевидцев было 1300 человек. Нам неизвестно, когда было писано это письмо, но несомненно, что оно относится к первой половине XVIII столетия, ибо в это время вышла в свет книга Кальме.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №6
Далее в его книге приводится еще какое-то письмо, автор которого называет своего корреспондента двоюродным братом. В письме говорится, что его автор долгое время жил в Венгрии, в тех местах, где то и дело обнаруживаются упыри и где о них ходит бесчисленное множество рассказов. Осторожный автор оговаривается, что из тысячи подобных россказней едва ли хоть одна заслуживает полного доверия, но что, за всем тем, существуют точно установленные факты, устраняющие якобы всякое сомнение в том, что и Венгрии упыри действительно существуют. Присутствие их обычно проявляется в том, что кто-нибудь из местных жителей совершенно внезапно и без всяких видимых причин ослабевает, лишается аппетита, быстро тощает и дней через десять или недели через две умирает. При этом у больного не обнаруживается никаких других болезненных припадков, вроде, например, жара, озноба и т. д. вся хворь состоит в том, что человек что называется, тает с часу на час и умирает. Когда проявляется такой таинственный больной, местное население с полной уверенностью заключает, что его по ночам посещает вампир и пьет его кровь. Сами больные обычно рассказывают, что за ними во все время болезни ходит по пятам какой-то белый призрак, ходит и не отстает, словно тень. Автор письма упоминает о том, что одно время он со своим отрядом стоял в Темешваре. Он служил в этом отряде офицером. И вот случилось, что двое людей из его отряда погибли именно от такой таинственной болезни, а вслед за ними захворало еще несколько человек. По счастью, капрал отряда оказался человеком бывалым и опытным и живо прекратил начавшуюся эпидемию чрезвычайно оригинальным способом, который обычно применялся в той местности. Отыскивают мальчика, в нравственной чистоте которого не существует никаких сомнений, и садят его верхом на черного, без всяких отметин жеребенка, точно также еще не тронутого растлением нравов. В таком виде юношу заставляют ездить по всему кладбищу, так, чтобы конь шагал через могилы. Конь совершенно беспрепятственно идет через могилу обыкновенного покойника, но через могилу упыря он переступить не может; перед нею он останавливается, и сколько бы его ни хлестали плугом, он не трогается с места, фыркает, пятится. По этим приметам распознают могилу упыря. Эту могилу сейчас же разрывают и обычно находят в ней покойника, совершенно свежего, даже жирного, имеющего вид человека, который ведет самую сытую и спокойную жизнь. Труп хотя и не шевелится, но имеет вид не мертвого, а спокойно спящего человека. Ему ни мало не медля, отрубают голову; из трупа вытекает большое количество алой свежей крови. Кто взглянул бы на обезглавленный труп в этот момент, тот, без сомнения, остался бы уверен, что сейчас только отрубили голову живому, здоровому, крепкому человеку. Отрубив голову покойнику, его вновь зарывают, и тогда его злодейства прекращаются, а все люди, перед тем заболевшие, быстро выздоравливают. "Так случилось и с нашими захворавшими солдатами", заключает автор письма.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №7
Закончим эти россказни о вампирах любопытным происшествием в Варшаве, о котором повествует тот же Кальмэ, хотя, к сожалению, не упоминает, когда оно случилось. Интерес этого случая состоит в том, что тут упырем оказался католический ксендз. Дело в том, что незадолго до своей смерти он заказал шорнику узлу для своей лошади, но умер, не дождавшись от мастера этой узды. Вскоре после своей, смерти он в одну прекрасную ночь вышел из могилы в том самом виде, в каком был погребен, т.е. в духовном облачении, явился к себе: на конюшню, сел на своего коня и по улицам Варшавы, на виду у всех жителей, отправился к шорнику, у которого была заказана узда. Самого шорника в это время дома не было, была только его жена, разумеется, до смерти перепугавшаяся, когда перед ней предстал этот заказчик с того света. Баба крикнула мужа, который был неподалеку, и когда тот прибежал, ксендз потребовал от него свою узду. "Но вы же умерли, отче ксендз!", пролепетал шорник. "А вот я тебе, пся крев, покажу, как я умер!", вскричал упырь и отвесил бедному шорнику такую затрещину, что тот через несколько дней умер. Вампир же благополучно вернулся к себе в могилу. (с) Аббат Кальме.
Вампир из Либавы. История Августина Кальме.
Краткий перевод истории Августина Кальме (’Dissertation sur les Revenants en Corps, les Excommuniés, Les Oupirs ou Vampires, Brucolaques, etc.’):
Не так давно священник рассказывал мне, что во время путешествия по Моравии, мистер Жанин, каноник собора в Олмузе, предложил ему совершить совместную поездку в деревню под названием Либава. Жанин официально был направлен туда решением церковного совета под руководством епископа, дабы расследовать случай некого хорошо известного вампира, который послужил причиной серьёзных беспорядков в Либаве пару лет назад. Было проведено расследование и опрошены свидетели, процедура правосудия была выдержана. Свидетели показали, что один важный человек, живший в Либаве, часто по ночам нарушает покой живущих в деревне, покинув церковный погост и явившись 3-4 года назад в нескольких домах.
От этих жутких визитов жителей деревни избавил проезжий венгерский путешественник, пообещавший положить конец появлениям вампира. Чтобы сдержать свое обещание, он забрался на самый верх церковной колокольни и стал ждать момента, когда вампир выберется из могилы, скинет саван, в котором он был похоронен, и отправится внушать ужас жителям деревни. Увидев покинувшего могилу вампира, смелый венгерец тут же спустился с колокольни, схватил брошенный саван и забрал его с собой на верхушку колокольни.
Когда вернувшийся вампир обнаружил пропажу своего одеяния, он закричал на венгерца, который ответил, что если тот хочет получить назад свой саван, то ему следует прийти за ним. Вампир начал подниматься, но венгерец сбросил его с лестницы и лопатой снёс ему голову. Таков был конец этой трагедии.
Рассказавший все это мне человек сам ничего не видел. Ни он, ни каноник, которого послали провести расследование. Они только слышали рассказы деревенских жителей, которые были весьма невежественны, очень суеверны, доверчивы и имели предвзятое мнение о вампиризме.
Антуан Августин Кальме (1672 – 1757) - известный французский богослов, уважаемый ученый и историк своего времени. В 16 лет принял монашество, в 32 уже занимал высокий пост в аббатстве Мюнстера. Умный и талантливый Августин Кальме стал аббатом монастыря Святого Леопольда, затем аббтом Симоном.
Годы его жизни совпали со вспышками эпидемий вампиризма в Европе. В течение нескольких лет он занимался сбором информации о вампирах в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии и отразил ее в 1746 году в своем трактате "Диссертация о появлении призраков, вампиров и приведений". Анализируя сообщения о вампирских инцидентах, он не подтверждал факт существования, но допускал его. Поддерживающие его демонологи и даже критически настроенный Вальтер восприняли работу Кальме, как утверждение того, что вампиры существуют.
С огромной ответственностью Кальме подошел к вопросу о реальности вампиризма, который представлялся ему очень важным с религиозной точки зрения. Он боялся, что те, кто верит в вампиров, обвинят его в надуманных и поспешных выводах, другие же посчитают его труд пустой тратой времени. Так или иначе, трактат Кальме более полтора века подвергается критике и заставляет задуматься о вампиризме, как о существующей реальности.
Августин пытался найти объяснение наиболее загадочным фактам вампиризма. Например, как вампиры могли покидать могилы, глубоко засыпанные землей, не повредив их целостность? Что придает им дьявольсвую силу? И почему тела остаются нетленными?
В своих исследованиях он опирался на показания очевидцев, которым доверял.
Августин Кальме пытался доказать, что больше половины собранных им историй о вампирах были вымышленные и явились вследствие страха, невежества, растроенного воображения суеверных. Однако и сейчас его труд представляет огромный интерес для вампирологов, историков, социологов и антропологов.
В тексте известной песни группы «Сектор Газа» «Укус Вампира» присутствуют такие слова:
«Человек, которого укусил вампир, сам после смерти становится вампиром», аббат Кальмет «Трактат о явлениях духов», тысяча шестьсот девяносто восьмой год.
Несмотря на явное не соответствие даты действительности и грубому переводу реального названия данного исследования Августина Кальмета, в Рунете появился особый интерес к полному тексту произведения некого «Аббата Кальмета» (или Аббата Кальне) под названием «Трактат о явлениях духов».
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №1
В одной деревне умирает женщина. Её как следует отпевают, напутствуют и закапывают на кладбище, как и всякого другого покойника. На пятый день после её смерти то один, то другой жители деревни слышат страшный и необычный шум и видят какойто призрак, беспрестанно меняющий свою внешность; он перекидывается то в собаку, то в человека. Он является в дома жителей, накидывается на них, хватает их за горло и принимается их душить или сдавливать им живот, доводя их до изнеможения; иных бьет, ломает. Все подвергающиеся нападению впадают в страшную слабость, бледнеют, тощают, не могут двинуть ни рурой, ни ногой. Страшный призрак не щадил и домашних животных; так, например, связывал коров хвостами, мучил лошадей, которые оказывались покрытыми потом и выбившимися из сил, словно на них кто-то ездил до изнеможения. Местное население, конечно, приписало все эти проделки вампиру, и в этом вампире узнало ту самую женщину, о которой было упомянуто в начале.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №2
В одной чешской деревеньке умер пастух. Через нескоторое время после его смерти месные жители начали слышать голос этого пастуха, выкрикивающий их имена. И кого этот голос выкликал, тот в скором времени умирал. Бывалые мужички тотчас сообразили, что пастух этот был колдун и после смерти, как водится, превратился в упыря. Порешив на этом, они немедленно вырыли покойника, который, к их неописанному ужасу, оставался совсем как живой, даже говорил. Мужики немедленно проткнули его насквозь деревянным колом (по всей вероятности, осиновым; осина почему-то считается наиболее походящим материалом для выделки этих кольев; вероятно, это находится в связи со сказанием о том что на осине повесился Иуда), но проткнутый мертвец проявил к проделаной над ним жестокой операции не больше чувствительности, чем жук, посаженный на булавку. Он насмехался над своими мучителями, благодарил их за то что они дали ему хорошую палку, что ему будет теперь чем оборонятся от собак. В ту же ночь он опять встал и всю ночь пугал нород, а несколько человек даже удавил. Тогда призвали палача и поручили ему распорядится со строптивым покойником. Его взвалили на телегу и повезли в поле, чтобы там сжечь. Покойник бешенно ревели двигал руками и ногами, как живой. Когда перед сжиганием его вновь всего истыкали кольями, то он ревел ужасно и из него текла в большом количестве алая кровь, как из живого. Сожжение оказалось вполне радикальной мерой: злой покойник после того уже никого не беспокоил.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №3
В одной деревеньке в Силезии умер шестидесятидвухлетний старик. Через три дня после смерти он внезапно явился в своем доме, разбудил своего сына и попросил у него есть. Сын накрыл стол, подал пищу. Старик наелся и ушел. На другой день сын, конечно, рассказал всем об этом происшествии. В ту ночь старик не появлялся, но на следуюшую ночь опять пришел и опять попросил есть. Угощал ли его на этот раз сын или нет, об этом история умалчивает, достоверно только то, что этого человека, т.е. сына, нашли на утро в постели мертвым. И в тот же день пятеро или шестеро других обывателей деревни вдруг как-то таинственно расхворались и через несколько дней один за другим умерли. Жителям стало ясно, что в деревне шкодит упырь. Чтобы его распознать, Начали разрывать могилы всех сежих покойников и, конечно, добрались до того, кого было надл. Это и был тот старик, отец первого пострадавшего, кторого нашли мертвым в постели. Он лежал в гробу с открытыми глазами, с красным, как бы налитым кровью лицом. Труп дышал, как живой человек, и вообще отличался от живого только неподвижностью. Его, как водится, проткнули осиновым колом и сожгли.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №4
В одной деревне в венгрии был задавлен опрокинувшимся возом крестьянин по имени Арнольд. Через месяц после его смерти внезапно скончались четверо его однодеревенцев, и обстоятельства их смерти явно указывали на то, что их сгубил упырь. Тут вспомнили, как покойный Арнольд рассказывал о том, что его когда-то в прежнее время мучил вампир. А по народному верованию, каждый человек, который подвергается нападению вампира, сам в свою очередь рискуется сделаться вампиром. Отметим тут одну любопытную подробность. По рассказу покойного Арнольда, он избавился от тяжкой болезни, причененной ему вампиром, тем, что ел землю, взятую из могилы того вампира, и натирался его кровью. Однако, эти средства хотя и избавили его от смерти, но не воспрепятствовали тому, что он сам после смерти превратился в вампира. И действительно, когда Арнольда отрыли (а это произошло через сорок дней после смерти), труп его являл все признаки вампиризма. Труп лежал, как живой - свежий, красный, налитой кровью, с отросшими за сорок дней волосами и ногтями. Кровь в нем была алая, свежая, текучая. Местный старшина, человек, как видно, умудренный опытом в обращении с упырями, прежде всего распорядился загнать мертвецу в сердце острый осиновый кол, причем мертвец страшно взвыл; после того ему отрубили голову и все тело сожгли. На всякий случай, предосторожности ради, совершенно также поступили с теми четырьмя крестьянами, которых уморил Арнольд. И, однако же, все эти предосторожности ни к чему не привели, потому что люди продолжали гибнуть в той деревне ещё в течении пяти лет. Местное начальство и врачи долго ломали себе голову над вопросом, каким манером в деревни могли появится упыри, когда в самом начале, при первом из появлении, были приняты такие капитальные меры предосторожности. И вот следствие раскрыло, что покойный Арнольд погубил не только тех четырех крестьян, о которых сказанно выше, но, кроме того, ещё несколько голов скота. И люди, которые потом ели мясо этого скота, заразились вампиризмом. Когда это было установленно, разрыли до сорока могил всех тех покойников, которые за все это время умирали сколько-нибудь подозрительною смертью, и из них семнадцать оказались упырями. С ними, разымеется, и обошлись по всем правилам исскуства, и после этого страшная эпидемия прекратилась.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №5
Кальме был чрезвычайно заинтересован рассказами о вампирах. Ему было желательно их проверить по показаниям очевидцев, на которых он мог бы положится. С этой целью он обратился с письмом к одному своему знакомому, служившему в Сербии в свите герцога Карла-Александра Виртембергского, бывшего в то время вице-королем Сербии. Этот офицер прислал аббату Кальмэ подробное письмо, в ктором уверяет его самым положительным образом, что все обычные рассказы о вампирах и все газетные вырезки о них, какие в то время появлялись, заслуживают полного доверия, и если иногда в пересказах о них вкрадываются преувеличения, то все же основа их остается верною. Чтобы окончательно убедить в этом Кальмэ, его корреспондент рассказывает в своем письме самый свежий случай обнаружения вампиризма. Как раз около того времени в одной сербской деревне близ Белграда появился упырь, который производил опустошения среди своей родни. Автор письма при этом замечает, что упырь нападает преимущественно на свих близких, оставшихся в живых, на собственных братьев, детей, племянников, внуков и т.д. Так вел себя и тот упырь, о котором донесли в Белград. В донесении сообщалось, что упырь этот умер уже несколько лет тому назад, и с тех пор систематически опустошал ряды своей многочисленной родни. Получив это известие, герцог Виртембергский сейчас же снарядил в ту деревню целую комиссию для исследования дела на месте. В состав ее вошли ученые, врачи и богословы, много военных. Отправилась она в сопровождении отряда гренадер. По прибытии на место, комиссия собрала сведения путем опроса местных жителей. Все они в один голос показали, что упырь свирепствует уже давно и успел истребить большую часть своей родни; в последнее время он отправил на тот свет треть племянников и одного из братьев; потом напал на племянницу, красивую молодую девушку, к которой являлся уже два раза по ночам пить ее кровь. Девушка уже настолько ослабла от этих кровопусканий, что ее смерти ожидали с минуты на минуту. Комиссия в полном составе, сопровождаемая громадною толпою народа, при наступлении ночи отправилась на кладбище, где местные жители сейчас же указали могилу подозреваемого упыря, который был похоронен уже почти три года тому назад. Над могилою все видели какой-то огонек или свет, напоминавший пламя лампы, но только слабое и бледное. Могила была вскрыта, затем открыли и гроб. Покойник лежал в нем, как живой и здоровый человек, "как каждый из нас при этом присутствовавших", говорит в своем письме корреспондент Кальмэ. Волосы на голове и на теле, ногти, зубы, полуоткрытые глаза держались крепко и прочно на своих местах; сердце билось. Труп был извлечен из гроба. В нем было заметно некоторое окоченение, но все же все члены были совершенно гибки, а главное, целы и невредимы, как у живого; на всем теле при осмотре не оказалось никаких следов разложения. Положив труп на землю, его пронзили насквозь против сердца железным ломом. Из раны появилась жидкая беловатая материя, смешанная с кровью (то, что современные врачи называют ихорозным гноем); ~ скоро кровь начала преобладать над гноем и вытекала в изобилии. Это выделение не распространяло никакого дурного запаха. Потом трупу отсекли голову, и из отруба опять-таки в изобилии вытекал такой же беловатый гной, смешанный с кровью. Наконец труп бросили назад в могилу засыпали большим количеством извести, чтобы ускорить его разложение. После того девушка, племянница упыря, не погибла, как все ожидали, а напротив, начала очень быстро оправляться. Она также была осмотрена врачами. Оказалось, что на том месте, откуда упырь высасывал кровь, остался очень небольшой знак в виде синеватого или багрового пятнышка. По-видимому, упырь не разборчив к месту кровоизвлечения, т.е. высасывает кровь откуда попало. Но иногда в народных сказаниях указывается на то, что ранки, наносимые упырем, всегда оказываются против сердца. В заключение корреспондент Кальмэ упоминает о том, что свидетелями всего описанного им были, кроме членов комиссии и местного населения, многие почтеннейшие белградские граждане; всех же очевидцев было 1300 человек. Нам неизвестно, когда было писано это письмо, но несомненно, что оно относится к первой половине XVIII столетия, ибо в это время вышла в свет книга Кальме.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №6
Далее в его книге приводится еще какое-то письмо, автор которого называет своего корреспондента двоюродным братом. В письме говорится, что его автор долгое время жил в Венгрии, в тех местах, где то и дело обнаруживаются упыри и где о них ходит бесчисленное множество рассказов. Осторожный автор оговаривается, что из тысячи подобных россказней едва ли хоть одна заслуживает полного доверия, но что, за всем тем, существуют точно установленные факты, устраняющие якобы всякое сомнение в том, что и Венгрии упыри действительно существуют. Присутствие их обычно проявляется в том, что кто-нибудь из местных жителей совершенно внезапно и без всяких видимых причин ослабевает, лишается аппетита, быстро тощает и дней через десять или недели через две умирает. При этом у больного не обнаруживается никаких других болезненных припадков, вроде, например, жара, озноба и т. д. вся хворь состоит в том, что человек что называется, тает с часу на час и умирает. Когда проявляется такой таинственный больной, местное население с полной уверенностью заключает, что его по ночам посещает вампир и пьет его кровь. Сами больные обычно рассказывают, что за ними во все время болезни ходит по пятам какой-то белый призрак, ходит и не отстает, словно тень. Автор письма упоминает о том, что одно время он со своим отрядом стоял в Темешваре. Он служил в этом отряде офицером. И вот случилось, что двое людей из его отряда погибли именно от такой таинственной болезни, а вслед за ними захворало еще несколько человек. По счастью, капрал отряда оказался человеком бывалым и опытным и живо прекратил начавшуюся эпидемию чрезвычайно оригинальным способом, который обычно применялся в той местности. Отыскивают мальчика, в нравственной чистоте которого не существует никаких сомнений, и садят его верхом на черного, без всяких отметин жеребенка, точно также еще не тронутого растлением нравов. В таком виде юношу заставляют ездить по всему кладбищу, так, чтобы конь шагал через могилы. Конь совершенно беспрепятственно идет через могилу обыкновенного покойника, но через могилу упыря он переступить не может; перед нею он останавливается, и сколько бы его ни хлестали плугом, он не трогается с места, фыркает, пятится. По этим приметам распознают могилу упыря. Эту могилу сейчас же разрывают и обычно находят в ней покойника, совершенно свежего, даже жирного, имеющего вид человека, который ведет самую сытую и спокойную жизнь. Труп хотя и не шевелится, но имеет вид не мертвого, а спокойно спящего человека. Ему ни мало не медля, отрубают голову; из трупа вытекает большое количество алой свежей крови. Кто взглянул бы на обезглавленный труп в этот момент, тот, без сомнения, остался бы уверен, что сейчас только отрубили голову живому, здоровому, крепкому человеку. Отрубив голову покойнику, его вновь зарывают, и тогда его злодейства прекращаются, а все люди, перед тем заболевшие, быстро выздоравливают. "Так случилось и с нашими захворавшими солдатами", заключает автор письма.
Из "Трактата о явлениях духов" легенда №7
Закончим эти россказни о вампирах любопытным происшествием в Варшаве, о котором повествует тот же Кальмэ, хотя, к сожалению, не упоминает, когда оно случилось. Интерес этого случая состоит в том, что тут упырем оказался католический ксендз. Дело в том, что незадолго до своей смерти он заказал шорнику узлу для своей лошади, но умер, не дождавшись от мастера этой узды. Вскоре после своей, смерти он в одну прекрасную ночь вышел из могилы в том самом виде, в каком был погребен, т.е. в духовном облачении, явился к себе: на конюшню, сел на своего коня и по улицам Варшавы, на виду у всех жителей, отправился к шорнику, у которого была заказана узда. Самого шорника в это время дома не было, была только его жена, разумеется, до смерти перепугавшаяся, когда перед ней предстал этот заказчик с того света. Баба крикнула мужа, который был неподалеку, и когда тот прибежал, ксендз потребовал от него свою узду. "Но вы же умерли, отче ксендз!", пролепетал шорник. "А вот я тебе, пся крев, покажу, как я умер!", вскричал упырь и отвесил бедному шорнику такую затрещину, что тот через несколько дней умер. Вампир же благополучно вернулся к себе в могилу. (с) Аббат Кальме.
Вампир из Либавы. История Августина Кальме.
Краткий перевод истории Августина Кальме (’Dissertation sur les Revenants en Corps, les Excommuniés, Les Oupirs ou Vampires, Brucolaques, etc.’):
Не так давно священник рассказывал мне, что во время путешествия по Моравии, мистер Жанин, каноник собора в Олмузе, предложил ему совершить совместную поездку в деревню под названием Либава. Жанин официально был направлен туда решением церковного совета под руководством епископа, дабы расследовать случай некого хорошо известного вампира, который послужил причиной серьёзных беспорядков в Либаве пару лет назад. Было проведено расследование и опрошены свидетели, процедура правосудия была выдержана. Свидетели показали, что один важный человек, живший в Либаве, часто по ночам нарушает покой живущих в деревне, покинув церковный погост и явившись 3-4 года назад в нескольких домах.
От этих жутких визитов жителей деревни избавил проезжий венгерский путешественник, пообещавший положить конец появлениям вампира. Чтобы сдержать свое обещание, он забрался на самый верх церковной колокольни и стал ждать момента, когда вампир выберется из могилы, скинет саван, в котором он был похоронен, и отправится внушать ужас жителям деревни. Увидев покинувшего могилу вампира, смелый венгерец тут же спустился с колокольни, схватил брошенный саван и забрал его с собой на верхушку колокольни.
Когда вернувшийся вампир обнаружил пропажу своего одеяния, он закричал на венгерца, который ответил, что если тот хочет получить назад свой саван, то ему следует прийти за ним. Вампир начал подниматься, но венгерец сбросил его с лестницы и лопатой снёс ему голову. Таков был конец этой трагедии.
Рассказавший все это мне человек сам ничего не видел. Ни он, ни каноник, которого послали провести расследование. Они только слышали рассказы деревенских жителей, которые были весьма невежественны, очень суеверны, доверчивы и имели предвзятое мнение о вампиризме.
- Vampire -
offline
Книга Крови. Sebeth Noctarak Nonzitrael. Liber Sanguis.
| QUOTE |
| Шаг за грань. Вступление. Каждый человек - есть Книга Крови. Открой каждого, и увидишь насколько одинаково кроваво содержимое. Ты говоришь, что внутренняя красота важнее внешней? Внутренне все мы одинаковы - открой книгу и пусть зашитые глаза твои откроются. Через боль идет познание, через потери приходит опыт. Мы начинаем ценить что-то воистину сильно, лишь когда потеряли это, или на грани потери. Зашит твой рот, забиты уши, зашиты глаза и прикованы руки. Прежде чем что-то прочесть - научись читать. Прежде чем увидеть - научись наблюдать. Прежде чем услышать - научись слушать. Прежде чем жить - научись желать. Без крови нет в нас жизни. Сухая плоть, подобна древесине, и так же гниет от паразитов. И тело, в землю ушедшее уже не возродиться никогда. А кровь засохшая - кровью засохшей и останется. Все то - что оно есть. Не больше и не меньше. Не давай ложные имена, не придумывай лживых свойств, не додумывай нелепых значений. Все есть то, что оно есть. Врата есть кожа. Откроешь врата - увидишь кровь. Кровь - это знания. Кровь - это познание. Но врата открываются через боль. Боль ведет к знаниям. А знания ведут к понимаю. Чужая кровь питает нас. Чужая кровь нас рожает. Мы же жизнью своей обязаны крови И боги рождения благословляют нашу кровь. "Я избранный!" - сказал Бог Познания. Смотрящий вдаль с двух дивных гор, в которых вулканическим потоком белым сок жизни закипал на заре жизни. "Я царствую" - сказал Бог Познания, и бросился вниз по реке, сквозь чашу грааля пройдя, и там мудрости набравшись и окрепнув. "Я живу!" - воскликнул Бог Познания, когда из чаши вылился на землю сырую, на землю твердую, чужую, из жижи теплой и приятной. "Я чувствую!" - крикнул Бог Познания и зарыдал, что было сил. И скалы-великаны покачнулись к нему. И все вокруг было ему подвластно. И все вокруг служили ему. "Я действую" - произнес Бог Познания и сделал шаг на встречу новым землям, и горизонт стал ему ближе, а тайны природы понятнее и обыденней. "Я познаю" - прошептал он, и ощутив знания свои, он прозрел и ужаснулся. Он научился наблюдать, научился действовать, научился слышать, и познал истину. И зашил себе рот нитями лжи, и заложил уши себе воском из шума от серого стада толпы. И глаза свои вырвал и отвернул от мира. "Я познал" - происнес Бог Познание, "Я есть Бог! Я есть основа основ! Я содрогал скалы при рождении, я пил нектар из вулканов, я познал Чашу Грааля, я увидел невиданное и услышал неслыханное! Моя боль - есть ключ! Плоть моя - есть дверь! А кровь, что внутри меня - есть знания! Кожа моя - есть врата и есть крепость. Не дай крепости своей разрушиться, ибо любая пробоина сулит утечку знаний. Информация - есть сила. Информация в крови. Кровь - есть жизнь!" - воскликнул он, стоя на вершине горы познания. "Я царствую! Я желаю! Я Бог! А имя этому богу - человек!" Каждый человек есть Книга Крови. Распахни нас, и ты все увидишь своими глазами. Пока не стали они зашиты ложью. Пока уши твои не залепило воском стадо. Пока крепость твоя не была разрушена ордой непримиримых... Он вел толпу, когда младенцы рыдали. Он сжигал души, оставляя вечность плоти. Он давал молодость, когда старики прощались с потомством. Кейн, что пришел с востока, со стороны рассвета! Где кровавый рассвет нам желает доброго утра! И ушел он на запад, ведя за собой тьму. И закат обагрился кровью. Кровью падших. Кружили вороны над его бессмертным телом, трубили ангелы по сожженную его душу, плясали демоны в охмуренном его разуме. И лишь сердце его осталось чистым. Ибо было полно любви. Кровь дает жизнь сердцу. Сердце дает жизнь любви. Люби - и будешь любим. Люби - и ты познаешь. Любовь - есть совершенство. Любовь - есть познание. Любовь - есть путь крови. Кого любишь - того цени, того береги, того храни. Ручей стал быстрой рекой, что сносила плотины и питала земли людские. Скалы величественно веками поднимались. А солнце грело всходы и дарило тепло. Но солнце уходит на закат. Реки пересыхают. А скала рушиться на камни. И лишь любовь остается вечной. И кровь текла в сердцах бессмертных. И звезды засияли в их локтях и коленях. И пальцы их обратились к небу, а ступни к земле. И прошли они сквозь воды океанов. И хотя погрузились они в пучину морскую - восстали они вновь. Ибо бессмертна сила крови. Вечна, вечна, вечна. И даже если возлюбленные погибнут - любовь не умрет никогда. И смерть не будет владычицей. Ибо вечна жизнь, вечна сила крови. А кровь есть жизнь! Слава Кейну, принесшему мудрость. Хвала Кейну, пришедшему с востока. Честь Кейну, ушедшему на запад. Да будет каждый из нас Книгой Крови. Да будет сиять жизнь в нашем сердце. Да будет струиться любовь по нашему телу. И смерть не будет владычицей. Так началась Книга Крови. Смотри в зеркало - и ты увидишь там отражение. Отражение Нонзитраэля. Девятикрылого Стража Крови. Того, кем стал Кейн после падения на Дно. |
| QUOTE |
| Глава I. Речи Девятикрылого. "В начале была лишь кровь. Кровь повсюду и все в крови. Кровь единая и неделимая. И все вокруге было кровью, и кровь была у крови и кровью была кровь" - так начиналась бы эта книга, будь она частью лживой религии, или лживым сборником зомбирующего политического течения. Но здесь написана будет истина, настоящая книга вампиров, написанная вампирами для Пути Крови, и всех идущих по этому пути. Пусть разум ведет вас по пути, и знания ваши накапливаются, да услышат вас боги Крови, и да познаете вы все то, что желаете, все то, к чему стремитесь, и да исполняться ваши желания, и цели ваши осуществятся. Открой дверь - и шагай вперед смело. Увидишь когда тени бездны всечёрной, то первый шаг делай. Ступай смелей твердо - и твердь под ногами тогда ощутишь ты. А коли ты в страхе, в незнании, в смятении, и коли в сомненьях - погрязнешь в трясине! Тебя засосет то болото тоски, и ты в нем утонешь без твердости воли и смелости в сердце. Слабый и трусливый - путь не познает. Шагай вперед смело, уверенно, твердо. Дорог очень много, невидимых, зримых, но ведут к правде, порой то сужаясь, то вновь расширяясь. Одни из них переплетаются вскоре, другие лишь изредка пересекаются, а третьи идут параллельно и просто. Есть узкие очень, есть с кучей извилин, крутых поворотов, обрывов и срывов, что вьются как будто кишащие змеи с последней надеждой сторожат свой гадюшник. Чем ближе ты к цели, тем дальше от многих, чем дальше от цели - тем мысли яснее. Нельзя познать богов, когда с ними рядом, ибо лик и размер их не найдет отражения, в твоих глазах ясных, и там не поместиться. Незримо зримым становиться только, когда ты его понимаешь, и осознаешь! И зрением видишь. Чем дальше стоишь от богов ты - тем больше и дальше пред тобой лежат горизонты, и тем обозримее мир отражается. А потому лишь в начале пути, пока ты еще далеко от богов - ты можешь познать их и можешь увидеть, и цели свои ты поставить способен! И двигайся к цели, от лжи отдаляясь! Болото тоски, черной лжи, завлекает, по стороны обе от узкой тропинки, раскинулась бездна. Иди вперед смело. Шагай, развивайся. Дорога твоя алым цветом пылает! И это путь крови! Готов будь к терпению, к познанию, к силе, к большим испытаниям. Открывший же дверь, ты стоишь на пороге! Так слушай меня же, девятикрылого, прозванного Нонзитраэлем! Читай - это то, что дает тебе силы. По буквам скользи, размышляй над словами! Ищи просвещения, ты тянешься к знаниям! Читай и вникай, что бы мысли тянулись. Ты мыслишь - а значит работаешь с правдой! От лжи отличая слова искаженные. Пусть мысли твои в цепи логики вяжутся, и разум твой пусть развивается далее, и ты совершенствуйся, тянущийся к знаниям. Познав ложь однажды - ты сможешь отныне всегда видеть правду и истину в слове, но коль вновь оступишься ты и ошибешься - то значит, что ничему не научился! Познай ложь и правду - и с ними работай! Читай, да и воспринимай каждый смысл. И буквы окрасятся в миг цветом крови, и воссияют рубинами алыми! И в отражении найдут свой смысл сакральный! Ты не одинок на пути, но ты - личность! И жизнью ты только своею рискуешь! Решай за себя, другим же оставляй выбор! И сам делай выбор, свой истинный выбор! Ты волен - а значит готов идти дальше! Я вижу рубины, сияние сердце, и кровь в твоих жилах, что жизнь нам дарует! Познай - вот второй ключ, что я открываю. Весь мир - есть простое твоё отражение, твоих восприятий, твоих мудрых мыслей, твоих всех познаний и знаний разумных. И чтобы знать правду - ты ложь познать должен, а чтобы быть сильным - познать свою слабость! Ведь в слабости сила! А сила - есть слабость! Когда ты познаешь законы вселенной, поймешь свои силы и слабости личные, когда мудрость слов ты воспримешь серьезно, и будешь весь мир отражать объективно, а мир субъективный строить из желаний - тогда ты готов будешь к первому шагу! Тебе говорю я - девятикрылый, вникай, познавай, и читай эту книгу. И тысячи тысячь других чужих текстов, что б видеть и чувствовать в чем будет смысл, где есть глубина и над чем поразмыслить. Реальность вокруг - это лишь отражение. Стань зеркалом и отражай всю реальность. Но коль искажать её вздумаешь ложно - то крив сам и станешь, как зеркало криво, и как преломляет лучи света Космоса, так будешь ты сломлен в пути и дорога твоя приведет в никуда, растаяв в дне бездны, и душу твою, подхватив водоворотом, носить будет вечно. Стань ищущим, жаждущим, к знаниям тянись! Любые знания - есть сила. Коль знания неверные познаешь, будешь знать, что есть ложь, как выглядит и что из себя представляет, коль истину будешь ты знать - нет тебе равных! Возвысишься ты над природой, как должно быть магу! Читай и Познай - вот ключи, что даю я! И с них начинай ты свой путь, коль решил идти храбро и твердо шагать - то дверь распахни и шагай через бездну, и тень междумирья пред тобой расступиться! Твой первый шаг труден - сорви все оковы! От лжи отойди, и раскрой тут свой разум! Освободись - и иди же к свободе! Стань вольным, ведь воля - является силой! Стань сильным, стань магом, стань истинным магом! Сорви с себя цепи, разбей же оковы, сломай же кресты и разбей полумесяц! Твой первый шаг ночью ты совершить должен, когда тьма вокруг и становиться бездной, религий и лжи, что лежит меж мирами, сосущая души и в тартар влекая, не дай себя тоже сломить как все души, не дай же себя поглотить, просветленный! Отныне луч света - есть ты во вселенной! И путь твой лучом ведет прямо к победе! Возьми воды чистой, облей три могилы, где мертвый покоится раб под крестами, иль месяц ему на надгробье сияет. В сосуд собери, да читай над ним трижды молитвы, что ложью души растляет, читай его медленно словом на букве, да задом-вперед, искаверкая смысл, слова раздирая, кресты, разбивая, что б ложный их бог растворился и умер, что б спали оковы, читай это трижды! Как гимны читаешь! Читай как заклятье! И наоборот, прочитав его трижды, почувствуешь ты, что вода зарядилась! И круг очерти ты своим инструментом, дабы защитить, сконцентрировать силы! Черти пентаграммы по сторонам света, сиянием их взор и лик наполняя! На славный алтарь поставь эту чашу, и сядь медитировать медленно очень! Разбей их кресты и разбей их могилы в сознании - очистись от ихних каналов, что ложь выпивает с твоего биополе! И гимны читай богам истинны гордо! Взывай к своим предкам, взывай к древним духам! Прими покровительство сил у вселенной! Омойся водой, что стоит на алтарном, священнейшем месте внутри сего круга! Затем ты скажи своё истины имя, которым нарек себя в путь поступая, шагая в дальнейшем, с которым ты шаг этот делать собрался! И нареки им себя пред богами! И пальца свои окуни в эту чашу, на лбе у себя изобрази пентаграмму, и духам воды благодарность отвесив - достань три свечи, что с собою принес ты. Составь на алтарном столе треугольник из этих свечей, и зажги искры жизни, что в твоей душе колыхаются часто, пытаясь разжечь в тебе истины пламя. Но этот костер потухал постоянно, религии ложных червей все тушили, и ложью гасили, пустотой поливая, и порабощая священное пламя! Теперь ты свободен! Смотри в эти свечи, всмотрись в это пламя - и в нем ты увидишь, вселенную жизни, горящую вечность, и ты изнутри воспылаешь вдруг силой! И кровь ощути, как энергию жизни, священный огонь что разносит по телу! И тысячи искр в твоей крови пылают, несут в тебе смысл энергии мира, ты - космос, вселенная, звезды, планеты, система, ты - мир бесконечный! Ты - точка опоры, ты - центр вселенной! Важнейшее в мире, что есть в этой жизни! Ты то, что стоит между жизнью и смертью, по ту и по эту сторону мира - ты все бесконечное, ты - все всесильное! Вечное, жгучее, яркое, страстное! Волны эмоций почувствуй по телу! Их тоже разносят кровавые вены, по телу вселенной твоей бесконечной! Питая тебя, да и каждый твой орган, все клетки и части священного тела! Ты кровью владеешь, ибо ты рожденный! Живой! Бесконечный! И вся сила в плоти! Добро познающий, и Зло познающий, и нет тебе равных ни в смерти ни в жизни! Теперь ты свободен, лети же, лети! Шагай теперь смело, почувствую всю силу, что снова раскрылась во время обряда. Оковы все пали, кресты ты разрушил, теперь не грозит тебе их погребенье! Очистил свой разум, и душу очистил, и карму очистил, и чакры открыл! Энергия бурным потоком всесилы по венам твоим потечет жаркой искрой! И кровь твоя чистая станет отныне! Теперь же открою я новые тайны - взгляни в отражение, что ты там видишь?! Ты - зеркало в этой прекрасной вселенной, и мир отражаешь согласно законам! Но коли ты ложью наполнишь бокалы, и нежный хрусталь свой неправдой наполнишь - то зеркало криво твоё сразу станет, лучи отражать будет, ломано тут же, и сломлен ты станешь, увязнув в болоте. Себя продвигай - вот еще ключ хороший, всегда развивайся и ставь себе цели, достигнув одну - на порядок ставь больше, и в их иерархии вверх продвигайся! Расти, процветай, наполняй себя счастьем. Познать ты обязан все чувства вселенной, эмоцию каждою клеточкой тела! Но что б их познать - с ними надо работать, себя развивать и шагать очень смело, и курс свой держать по дороге, ведущей тебя к процветанию силы! Познай же контроль над своими частями, ты сам себе бог - это истина мира! Себя контролируй, развив свою волю. Себя развивай и всегда совершенствуй! Желай - это главная истина мира! Желанием ты всегда всего добьешься, в сомнениях же - потеряешь свет правды, разложишься, словно червяк серой массы. Желай - это истина, это свобода! Свободен, желать ты себе благ и счастья! Познай же любовь, её страстно желая, познай наслаждения, их принимая. Водой наслаждайся, что пьешь каждый день ты, и пищу вкушай с внеземным наслаждением, любовь познавай - становись же сверхсильным, и секс познавай - как вершину блаженства! Познаешь и горе и разочарование - что б их отличать от благ и наслаждений! Что б знать к чему в жизни тебе стоит стремиться! Читай, познавай, уважай развивайся! Супругу люби, и свой дом защищай, и богов почитай! Вот твоё кредо жизни! Стремись же к любви, защитить будь способен, и будь крепок духовно ты в связях с богами, и духами и высшими силами мира! |
| QUOTE |
| Глава 2. Желай - повторю тебе я - девятикрылый, вникай же словам - смысл жизни в желаниях, но не в пустых, а в их осуществлении! Двигайся к ним, как из точки до точки, все выше и выше, себя совершенствуй, себя развивай, познавай, мудро мысли! Твой разум - великое чудо творения! Его развивай, осознав свои мысли. Ведя диалог, и его прерывая. Ты думаешь, мыслишь - так выводы делай! И логике следуй - вот ключ к совершенству! Всегда будь готов отступиться от рамок, готов ошибаться и далее думать, неверные делать ошибки и выбор, и строить неточные ума заключения - дабы познать их неточность и лживость, отсюда до правды - простой шаг сознания! Ведь истина лжи против ставлена будет, познаешь неправду - познаешь и истину! Готов будь всегда сделать где-то ошибку, что б на ней научиться, и больше не делать, но все же старайся идти без ошибок, что б разум раскрылся и ты стал сильнее! И опыт бери от других поколений! И знания тщательно анализируй! Ты мыслишь, живешь - потому существуешь! Живи, ибо кровь в тебе - жизнь всю дарует! Идешь путем крови - идешь путем жизни! Теперь пред тобою незримые дали, обширные грани, и все, что за ними! Что кровь для тебя, мне ответь поскорее. Зачем ты встал на путь правды не зная? Кровь - сила вселенной, великая сила, что жизнь нам дарует, течет в наших жилах, и жить заставляет в нас каждую клетку! Кровь - это вселенная жизни вселенной, она во вселенной энергией вечности представлена к нашему её пониманию. В нас циркулирует так же, как в космосе потоки всей жизни текут непрерывно. Кровь - ключ к эволюции мира, и к нашему росту духовному так же! Пусть в нас она красного, алого цвета, вселенная же полна красок и матриц, и форм необъятных пространств восприятий! И не важна группа твоя в твоей крови, сейчас тебя это не беспокоит. Ведь важно познать смысл силы вселенной, что в крови решил для себя ты увидеть! Ты видишь в стихиях существ - элементов, и их на земле отражение силы - увидишь ты горы, пылающее пламя, простор океанов, воздушные массы. Стихии нашли воплощение в мире. А сила вселенной - проекция крови! Её элемент на земле в воплощении - есть кровь индивида, текущая в теле! Энергия всюду нас всех окружает, и нас изнутри она тоже питает! Вот кровь - есть энергия жизни вселенной! Вы в ней, она в нас, она вечно повсюду! Познай же её, как познаешь ты Космос. Познаешь себя - ты познаешь вселенную! Внутри тебя сила! И многая сила, она циркулирует миру согласно, законам вселенной всегда подчиняясь. Использовать может ты чистую силу. Всмотрись в свои мысли, твой взгляд - тоже сила, энергия пальцев и вихрей потоки, что чакры раскроют заведомо мощно. С собою работай, накачивай чакры, энергию чувствуй, источники помни. Природа чудесна и многообразна, источники - мысли, источники - в крови. В эмоциях, в самых заветных желаньях, и в чувствах и в мыслях, в мечтах и тревогах. Энергия всюду, и всюду источник, иди к нему верной и быстрой дорогой. Иди тропой света, всем путь освещая, возьми с собой факел в воскресную осень, и в сумраке ночи свечу зажигая, алтарное тело ты освяти солью. Налей освященной воды в свою чашу, и ладан зажги, окурив свой круг силы. Черти пентаграммы, над собой гексаграмму, двухцветное трёх углов силы сияние! Войди в угол красный - познай свою силу, войди в угл синий - познай вожделение. Пойми чего хочешь, скажи мне желания. Скажи в слух идеи и мысли свои. Расставь свои цели, в них приоритеты! Пойми то, что истинно хочешь добиться, а что есть цель ложная, лишних проблем же - себе ты не делай, жалей свои нервы. Итак свои мысли в порядке расставил. И понял, что хочешь ты в жизни увидеть. Теперь же шагай на пути к воплощению, пути к достижению заветных всех целей. И начинай с малых, удобно и быстро их в жизнь превращая и дальше шагая. Возрадуйся малым своим достижениям, и двигайся дальше - тогда и большие все цели достигнуты будут тобою! Глаза открой чисто, скажи, что ты видишь. Скажи себе мысленно каждый тот образ, что символ нашел в зеркалах отражения. И ты взглядом чистым на мир посмотри-ка! Не видел ты раньше красот всей природы, всего окружения, символов мира. Теперь познавай их, как будто родился, как будто впервые их воспринимаешь! Познай же всю сущность и смысл значения, законы природы, по ним, по которым, и существует предмет обозрения, который ты взглядом санируешь жадно. Когда же научишься взгляд подчинять свой, смотря так, что смысл предметов стал ясен, тогда закрывай глаза и молча слушай, что шепчут ветра и вербальные бури. Скажи себе мысленно, то, что услышал. И воспринимай только слухом свой космос, и мир окружающий круг твой алтарный. Коль тело войдет в резонанс со вселенной - почувствуешь дрожь и вибрацию тела, расслабься, и медленно ты успокойся, войди в медитацию слухом занявшись. Попробуй услышать все звуки вселенной, и все окруженье услышать мгновенно. Когда же ты станешь впрямь богоподобным, и сможешь услышать вокруг эти звуки, вибрацию тонкости телом понявши, её ощутив и в энергии силы, ты, овладев слухом, познаешь искусство, могущество слов и звуков отражение, тогда открывай глаза - начинай видеть. Что пламя свечи очень ловко танцует. Возьми окуни два своих пальца в воду, на лбу начерти у себя пентаграмму, скажи же "Водою себя очищаю", и чашу клади на алтарь свой великий. Затем возьми соль, что алтарь освящал ты, щепоткой посыпь ты на лбу пентаграмму, и прознеси "Очищаюсь я Солью", почувствую энергию Тверди Великой, земли элемента, посредством кристаллов, что горную соль собирали веками! Затем бери ладан, окуривай плечи, у лба и у паха священным кадилом неси благовоние и атмосферу, себя защитив ты воздушною силой - скажи же "Я воздухом же очищаюсь". И ладан поставь, пусть дымиться и далее, свечку возьми ты рукой своей твердой, огонь её ты внеси в верхнюю чакру, сказав "Я огнём очищаюсь", почувствуй - как волны огня по тебе кипят в крови, как сильные бури в тебе возгорают, и свечку неси через все свои чакры, Огнем Кундалини свой дух очищая! "Я чист" - ты скажи очень громко и смело, затем прочитай Гимн Великого Мага, и Гимны Богам говори очень гордо, и голосом камня ты славь силы духов, вселенной и вечной природы! Да будешь ты чист, как энергия крови! Теперь ты готов, чтобы с кровью работать! Теперь посвящен ты в энергию силы, и свои шаги уже первые сделал! Ты сбросил оковы, ты понял в чем смысл, ты смог стать царем для своих чувств-эмоций, ты - есть вожделение, ты - есть желание, ты - есть рассудок, что мудрые мысли логично сплетает путем рассуждений! Гордись своим разумом, гордись же желаниями, гордись же, что чувствуешь эмоционально! Отныне ты встал на пути к Богу Крови, отныне тебя зовут Богоподобный! И имени ключ тоже ярко вибрируй, которым нарек себя при посвящении. Запомни - ты бог, и неведомы больше тебе все крысиные их идеалы! Нет совести больше в тебе, нет стеснения, нет робости и раболепства во веки! Теперь же ты царь, а они - твои крысы. Рабы тебе, ноги целуя несчадно, неся благодати, в сердцах проклиная, они не свободны, потому как слепы и скованы рабскими цепями Лжи! Отныне познал ты великую правду, познал ты, что нет Добра/Зла во вселенной, что только суждения каждого лично несут в себе эти понятия как-то, ты волен и ты поступаешь по воле - вот весь закон жизни, к которым стремишься. Богов почитаешь, шагаешь ты смело, себя развиваешь, и слышишь и видишь. Поведай себе сам законы вселенной, и чти их уверенно следуя миру, и развиваясь по этим законам, ведь ты - есть вселенная! Отныне во веки! Познай свою силу, познай идеалы, возможности и все пути совершенство. И выбери тот, кто ведет к пути крови, коль книгу читать эту дальше ты вздумал. |
| QUOTE |
| Глава3. Нонзитраэль потирает одежды и смотрит в глаза безмятежнейшей ночи. Как может нести она зло, ты подумай. Лишь скроет во мраке, окутает очень, туманом седым, закат благословляя, укутает землю своей пеленою. Неужто она вред наносит кому-то? Выходит ночное зверье на охоту, но если бы хищники только гуляли - то с голоду все бы они передохли! Нельзя жить и думать, что ночь - есть охота. Ночь - есть время сна, и отсутствия света. Энергия мрака, сгущаясь, сплощаясь, дарует покой и несет наслаждение. "Я верю" - как много здесь звуков сокрылось, столь частую фразу столь часто мы слышим. "Я верю" и что? Ты глупец или нищий? В кого же ты веришь? Послушай меня же! Пустышка пустышкой останется вечно, коль веришь в неё ты, коль вовсе не веришь. Пуста твоя вера, ведь в ней нет сомнений. А где нет сомнений - там нету и мыслей. Где нет вовсе мыслей - там логики нету, там нету мышления - а значит нет жизни. Смотри в их пустые глаза милосердия, кому они руки протягивать могут? Пустышки, и черви, и серая масса, чума их крестова по земле расплодилась! Смотри же что делают лунные твари - детей разрезают, не дав им окрепнуть. Нелепые, глупые, жалкие черви! Жестокие мрази, опутались кровью! Невинных младенцев жестоко изрезав, они себе мнят, что накопят все силы - но глуп разум их, глуп и фанатичен. Бессмысленны действия их, деструктивны! Себя же загонят скорее в могилы! И ты Рыцарь Крови - ты действовать должен. Фанатиков веры сгребай их путями! Опутай им ноги, умойся их кровью! И мсти за детей, что невинно погибли, что были травмированы их рукою! Руби же им руки! Сажай же их на кол! Рви души цепями, алтарное ложе - тебе путь укажет! Спасай же невинных, чью кровь проливают неправильно черви, чьи души все губят, силу замыкают, и чакры блокируют, плоть отрезая! Карай же их смело! Карай беспощадно! Карай же убийц и вредителей мира! Ведь ты - Рыцарь Крови, ты бог наслаждений, и тварей таких попираешь ногами! Пусть сами отведают вкус тех деяний, что слепо вершили в своей тупой вере! Глаза им выкалывай - все равно слепы! Они не нужны им отныне вовеки! Не зная пощады - слепцом не являйся. И тоже не рвись в мир нелепейшей веры. Пусть каждый познает всю тяжесть на плоти, всю боль у вселенной почувствует разом. Пытай их жестоко, коль будут достойны, и избраны муками и мольбой о смерти! Пусть просят пощады, но ты скуп не будешь! И не разочаровывайся в их смятении! Достойные смерти - получат что нужно. Несущий погибель, о мой Рыцарь Крови! Но в мести своей - ты не стань им подобным! Детей и подростков их - местью не трогай. Твоя цель - спасти их, вернуть снова к жизни! Спасай же от глупости слова "я верю". Ведь в детях спасение, в детях ведь счастье! Не порти им детство, не мешай развиваться, дорогу пусть ищут, пускай прозревают, ты всем помогай им, мой доблестный рыцарь! Дорогою крови идущий поможет, ты следуй за ним, он девятекрылый, он речи все молвит - вникай в эти речи, читай же их дальше, вникай же в их смысл. Читай же им гимны, читай благородным, читай не рожденным, читай же вселенной! Восславиться Махес, Безжалостной кровью, Глупцов. Ты умойся, И выпей бокалы! Поднимем же кубки, Во славу Нахемы! К губам поднесем драгоценную жидкость! И в блесках рубинов, И алые розы, И жизнь воспылает В безжизненном сердце, Всех падших вампиров. Во славу же крови, Споем гимн и песню! Мы славим тебя, О жизнь каждой вселенной! О кровь, ты искусство всех сил воплощенное, О, Морриган, выпей же снами за силу! За войны и доблести нашей победы! Мы - Рыцари Крови, Поем тебе песни! Поем тебе гимны! И славим мир крови! Багровые реки, Текущие в жилах, Нам жизнь принесут, Силу вечных энергий! Всю силу вселенной! Всю силу желаний! Богатство для мыслей! И нужное телу! О жаркие реки, О острые жгуты, О вены, артерии, кровососуды, Система снабжения силы великой, Несущие кровь, Мы читаем вам гимны! О, Ксипе-Тотек, пылающий в крови, Всей жаждаю умерших и вожделенья, Прими к себе извергов, Прими всех жестоких, Прими тех, чьи жизни должны стать мучением! Прольют же кровь извергов, Рыцари Крови, Накажут во имя Кровавого Братства, Во имя вампиров! Во имя вампиров! Распей с ним бокалы, о, Ксипе-Тотек! О, красная Ламия, слався же в гимне, Вампирам поведавшая силу крови! О, Самаэль, черный бог сего мира, О, княз, повелитель, супруг силы крови! И слався, Лилит, о супруга желаний! Энио и Мания - боги безумий, Воинственных оргий, кровавых сражений! Все падшие в битвах - вам жертвы отныне, Даруйте победу нам - Рыцарям Крови! Во имя безумства! Во имя рассудка! Во имя кровавых богов всей вселенной! Во имя жизни! И во имя смерти! Нам - жизнь, смерть - врагам! И отныне - вовеки! Твой первый путь длиться тринадцать лун будет, шагай его мудро, на твердь наступая, и помни всегда - что твоя сила в крови! Кровь - это жизнь! Всегда помни законы! И их заучи, и будь верен во веки! Законы вселенной, Законы всей силы, Законы всей Крови - знать рыцарь обязан! Пройди сквозь ворота закрытого знанья, и силы черпай изнутри всех эмоций, что в теле твоем, в твоей крови пылают, и чувства рождают в твоем живом сердце! "О, сердце!", - воскнет тут девятекрылый, посмотрит в тебя и величье познает! И ты смотри прямо, с глаза мои красные, в глаза мои ясные, гимн сердцу читая! О, ты, что бьешься в экстазе! О, ты, что дарует нам жизни! О, ты, главный орган вселенной! О, вечный насос, о дрожащее знамя! Поем же тебе! Мы великую силу Твою воспеваем! О, Сердце! О, Сердце! Великая мышца внутри нашей плоти, Всесильный кристалл горной тверди великой! Кровавый рубин, алых лепестков полный, Несущий нам жидкость по организму! Мы живи, пока ты усиленно бьешься! Так бейся во веки, о божество крови! Для крови - ты главный, отныне навеки, Арепо Марас Арамиси Феринго! Великое Сердце, поем тебе песню, И силу твою мы в Крови воспеваем! Неси же столь ценное, Неси драгоценное, Неси то, что боги в бокал наливают! Харэцо Аморто! Вифрам Фаретинго! Кта Птан Арамиси Фурия Феринго! Экстазом движения тело наполни, Наполни сосуд наш душою кровавой, Во славу же крови, что ты в нас разносишь, Великую силу твою воспеваем! Теперь разрежь руку, слегка вдоль запястья, и медленно капай в сосуд святой чаши, где воды кристально чисты и прозрачны! И розову жидкость к губам подноси же! Вода против крови, кровь против растворов. Познай же чего стоит сила в растворе! Каков концентрат этой силы сейчас нужен, всегда будь готов понимать свою долю! Задумайся - в смысле летают сомнения, они поражают различные мысли, средь мыслей таких ты ищи путь к спасению, к бессмертию вампиров и радостям жизни! И выпей до дна сей сосуд богам в жертву, и поблагодари их за красную пищу! Ступай теперь дальше, я - девятикрылый, тебе уж поведал достаточно много! |
- Vampire -
offline
ЛИБЕР НЕКРИС
Книга о Смерти, обретающейся в Старом Мире
Вы держите в руках Либер Некрис, зловещую книгу нежити, книгу проклятых, гримуар распада. Написанная графом Манфредом фон Карштайном, Владыкой Сильвании, книга сия – самое полное собрание, из всех существующих, знаний о не-смерти и некромантии. Вы должны прочесть ее, дабы выжить в мрачном Старом Мире.
На этих богохульных страницах записана история вампиров, возвышение, падение и новое возвышение Нагаша и власть его над сонмами не-мертвых, кои, подобно чуме, заполонили Старый Мир. Рассказана история царей Нехекары и раскрыты тайны черного искусства некромантии. В этой великолепно иллюстрированной книге-справочнике раскрыты полностью все аспекты не-смерти. Но берегись, открывая книгу сию, ибо душа твоя может оказаться в опасности.
Я испил из самой греховной чаши и прочел самые опасные тексты.
Бледные узоры жизни и скрытная геометрия смерти больше не секреты для меня. Я странствовал по путям их и душа моя измерена сей ужасающей геометрией.
В жилах моих бурлит кровь королей и героев, демонов и чудовищ. По правде говоря, за долгую жизнь свою был я всем – и даже более.
Никакая иная жизнь не является столь насыщенной и истинной, как жизнь одного из сородичей моих, и никто более не достоин вкушать от богатств жизни, кроме как я. Низшие создания боятся и ненавидят меня, как и должно быть. Смертные боятся тех вещей. которые не в их разумении, и таковые вещи они начинают ненавидеть – к вящей моей радости. Вне всякого сомнения истинно, что слабые души смертных ненавидят одно уже мое имя, страшатся желаний моих и пребывают в неведении относительно моей истинной натуры и натуры всех моих сородичей.
Однако же, выдумки и сказки смертных утомляют меня. Я пресыщен чтением историй и пророчеств о склочных некромантах и о безумных моих предках и собратьях. И начал я плести узорочье из изысканий своих и видений, касающихся рода моего и истинной сущности тех, к кому принадлежу, дополняя теми искусствами, которые породили нас – и которые мы сами создали.
В книге сей скрыты тайны истинного бессмертия и возмездия нерассуждающему царству божественного. Здесь скрыто будущее, которое, мой неизвестный читатель, ты увидишь, если отважен. Для отважных – видения, открытия и мысли Манфреда фон Карштайна, Владыки Сильвании, истинного наследника рода Вашанеша, наследника трона Ламии и того, кому свыше предначертано объединить все царства людей под своей истинной, по праву, властью.
I. Абдул Бен Рашид
I.1
История моего рода началась много тысяч лет тому назад, задолго до прихода человека-бога Сигмара и создания Его Империи, в землях далеко на юге, дальше, чем враждующие государства Пограничных Княжеств и древняя твердыня Карак-Азул. Эта далекая земля называлась «Тар Уритархайн» на языке народа Асур, «Гримаз-Анкор» на языке народа Дави, а так называемые ученые Государства Сигмара называют эти земли «Царство Мертвых».
I.2
Если смерть действительна побеждена моими сородичами, что, смею тебя уверить, более чем вероятно, то именно Царство Мертвых было тем местом, где началась долгая борьба за достижение такого бессмертия. В этом есть какая-то приятная ирония, ибо земля эта была колыбелью человеческой цивилизации. Настоящее же название этого царства было, и есть, Нехекара.
I.3
Мало, кто обладает знаниями достаточными, чтобы с уверенностью судить о Нехекаре. Немногим смертным удавалось достичь этой, ныне заброшенной, территории, и еще меньше было тех, кто сумел вернуться и рассказать о ней. Я знаю только одного смертного, который исходил Нехекару вдоль и поперек и вернулся, чтобы поведать о том, что он видел. После своего возвращения он своими же собственными сородичами был заклеймен как еретик и безумец – такова непоколебимая глупость смертных людей, которые не желают видеть редких пророков в своих рядах, живущих среди них. подобно пастухам, которых не замечает глупое стадо.
I.4
Пророк, о коем я говорю, был арабийским принцем по имени Абдул бен Рашид бен Муссад бен Осман, Великий Шейх Утраченного Бел-Алиада, Сын Движущихся Песков, Повелитель Малалукской Пустыни. Он один сумел пережить столько, сколько не под силу было выдержать простому смертному, даже до рождения человека-бога Сигмара. Ведомый своей необузданной страстью – любопытством, и неудержимой тягой судьбы, Абдул бен Рашид странствовал в течение долгих восьми лет по землям древней Нехекары, описывая все, виденное им, в шедевре, которому сам он не дал названия, но который в истории остался под названием Книга Мертвых. Именно немногим уцелевшим копиям этой великой поэмы, написанной белым стихом, ученые Старого Мира обязаны своим туманным знанием о древней Нехекаре.
I.5
Как часто бывает в подобных случаях, бен Рашид не дожил до того дня, с которого началось расползание ужаса, вызванного его книгой. То ли от того, что он изыскивал способы возрождения некоторых из темных искусств, виденных им во время странствий, то ли он был проклят уже одним лишь созерцанием открывшихся ему тайн, но принц умер при загадочных обстоятельствах, задохнувшись в запертой комнате, с окном, закрытым ставнями. Когда слуги его взломали дверь, то обнаружили только труп с посиневшим лицом. Говорили, что его тело было столь холодно на ощупь, что обмораживало руки тех, кто пытался поднять труп.
I.6
Устрашенный всем происшедшим, и будучи в неведении относительно величайшей ценности труда бен Рашида, Калиф восточного города Ка-Сабар приказал найти все копии книги и сжечь. К счастью для истории и тех, кто ищет мудрость, Калиф не преуспел в своей разрушительной глупости. Отдельные экземпляры уцелели в личных коллекциях богачей и аристократов, слишком глупых, чтобы осознать важность или опасность книги, которой они владели. Какое-то время спустя, фанатичные рыцари Империи, Тилеи и Бретоннии начали свой крестовый поход против Арабии, и среди награбленного ими в этом сумасбродном предприятии были копии Книги Мертвых, хотя я доподлинно уверен в том, что многие из этих рыцарей горько пожалели о содеянном.
I.7
Книга бен Рашида повествует о великой пустыне к востоку от Арабии, сплошь усеянной тысячами тысяч некрополей всех форм и размеров – зловещее эхо самой древней из человеческих цивилизаций. Есть много сокращенных копий этой книги, часто – с прибавлением новых «сведений», в которых изначально изящные, ясные и точные слова искажены неразумными историками и поэтами и их жалкими потугами на воображение. Здесь я привожу несколько строк из неизмененного подлинника, которые перевел я сам..
I.8
В этой жуткой пустыне, под бледным светом луны ходят не-мертвые.
Они бродят по движущимся пескам в безветренной и безжизненной ночи,
Потрясая оружием из бронзы в насмешливом вызове
И горьком сетовании на жизнь, которой давно они лишены.
И иногда, наводящими ужас сухими голосами, подобными стуку
Иссохшего на солнце тростника, шепчут они имя одно,
Оставшееся от жизни, все, что они помнят.
Имя того, кто обрек их на такое существованье,
Которое больше смерти – и меньше жизни.
Они шепчут имя: «Нагаш».
II. Древняя Нехекара
II.1
Хотя в нынешнее время земли Нехекары – безжизненное пространство мертвых песков, и великая река, что когда-то текла по ним, теперь отравлена сверх всякого разумения, будучи и по цвету, и по составу похожей на свернувшуюся кровь – все же не всегда было так.
II.2
Ныне, разумеется, города пусты и безжизненны, осыпающиеся руины рядом с великими некрополями. Да, дороги давно уже погребены под неумолимыми песками и только немногие разрушенные статуи и монументы, изъеденные ветрами, обозначают присутствие дорог. Те немногие путешественники, вернувшиеся из этих заброшенных и мертвых земель, говорят только о всеобщем запустении и жутком страхе, смешанном с отчаяньем и грустью, коий наполнял сердца их. Ныне земли безжизненны, несомненно, но когда-то было не так. Я это знаю, ибо путешествовал по всем путям, по которым до меня скитался бен Рашид, и я увидел и познал все, что увидел и познал он – и много, много больше.
II.3
За три тысячи лет до Сигмара, на берегах Великой Реки Смерть, которую древние ученые называли Жизнью, возникла цивилизация. Пятьсот лет спустя, цивилизация эта превратилась в Царство Нехекара.
II.4
Во времена, когда большая часть остальных людей была всего лишь дикарями, народ Нехекары научился обрабатывать землю, одомашнил крупный и мелкий рогатый скот, начал строить города, корабли и прокладывать дороги. Величайшим из достижений этой, древнейшей, цивилизации было изобретение сложной письменности, основы которой, как гласили их легенды, передали им сами боги. Боги, которые ходили среди детей своих за тысячи лет до того, как нехекарцы построили первую дорогу.
II.5
Гордый и сильный народ Нехекары покорил кочевые племена, обитавшие в пустыне, подчиняя своей культуре и своим верованиям всех тех, кого они побеждали, объединяя их в великую нацию, делая их гражданами или данниками великих городов-государств. Почувствовав в себе силы, нехекарцы изгнали со своих земель племена орков и гоблинов, пока все равнины, пустыни и горы, находящиеся между западными пустынями и восточным морем не были покорены воинственными городами-государствами великой цивилизации Нехекары.
II.6
Власть правителей Нехекары, находившихся на вершине свего могущества, охватывала территорию, включавшую в себя и влажные джунгли Южных Земель, и побережье Дикого Моря, и прославленные в легендах Драконовы острова, и Темные Земли, пересекаемые Горами Края Света, и Дурные Земли, и область, ныне именуемую Пограничными Княжествами, достигая даже самой Сильвании. К западу нехекарцы контролировали или, по крайней мере, имели постоянные контакты с поселениями рассеянными по всей Арабии, Тилее, Эсталии, Бретоннии и вплоть до изменчивых границ леса Лорен. Не существовало человеческой цивилизации столь же широко раскинувшейся и многоликой, как древняя Нехекара. Я полагаю, что даже величайшая империя, находящаяся на далеком Востоке, которой правит Дракон-Император, восседающий на Яшмовом Троне в Великом Катае, и та не сравнится с Нехекарой.
III. Царь-Жрец Вечного Кхемри
III.1
Величайшим из всех сохранившихся по сию пору древних городов Нехекары был и является Вечный Кхемри. И первым из царей этого города, чье имя было увековечено в летописях, был Сеттра, прозванный Несокрушимым, тот, кто победил правителей других городов-государств и объединил всю Нехекару под своей властью, сделав Кхемри столицей. Несть числа храмам, дворцам и некрополям, рассеянным по всей Нехекаре, испещренным как восхвалениями Царя Сеттры, так и проклятиями ему. По любым меркам он был великим воином и хитроумным полководцем, величайшим правителем своего времени и в то же время, для всех, кто осмеливался говорить крамолу против него – кровожадным тираном, руки коего были по локоть в крови. Сеттра также был тщеславным и гордым человеком, ненавидевшим свою смертность и то, что, несмотря на все его великие победы и мирскую власть, смерть в одночасье может лишить его всего, чего он достиг.
III.2
И, имея это в уме, Сеттра начал величайшую битву, растянувшуюся на всю жизнь – битву с тем, что, по разумению моему, составляет величайший страх всех людей от начала мира. Обуянный гордыней и надменностью, Сеттра поклялся, что смерть не победит его, не разрушит то, что он создал, и повелел он жрецам своим изыскать способ обеспечить его бессмертие в мире живых. Сеттра не видел смысла умирать и отметал мысли о загробной жизни в некоем мире духов, где душа его была бы подчинена богам и божественным духам. Вполне понятное желание для такого, как он.
III.3
Жрецы Нехекары были намного более могущественны, чем нынешние мрачные и беспощадные жрецы Империи Сигмара. Они были хранителями тайн, переданных человечеству древними и, как я верю, ныне давно умершими богами. Они были святыми людьми, алхимиками и волшебниками; искусными врачами, хирургами, аптекарями и демонологами, способными подчинять себе разных бесов или джиннов, как их называли нехекарские жрецы.
IV. Культ Загробной Жизни
IV.1
По приказу Сеттры древние жрецы Нехекары направили свое могущество на исполнение царского приказа. Десятилетиями экспериментировали с зельями для сохранения плоти – химическими и магическими, часто входя в контакт с джиннами и допытываясь у них о тайнах. Говорили даже, что тайны сии жрецы выведывали у самих богов. В течение этих лет жрецы Кхемри раскрыли многие секреты и совершили множество великих открытий, связанных с алхимией и продлением жизни. К великому сожалению, величайший из секретов, тайна тайн – бессмертие – по-прежнему оставался для них непостигнутым.
IV.2
И, в конце концов, случилось так, что Сеттра, хотя и прожил сверх всех возможных сроков, лег, наконец, на смертный одр, осыпая ужасными проклятиями жрецов своих, не исполнивших его приказа. И поклялся он, что если бы был найден некий способ сохранить связь с миром живых даже после смерти, он бы преследовал жрецов до самой их смерти, и нашел бы их в загробном мире. И такой страх и ужас вселил Сеттра в души и сердца подданых своих, что жрецы его, обуянные ужасом сверх всех пределов, поклялись своему верховному владыке, что продолжат труды свои. Поклялись они, что придет день, и проснется Сеттра от смертного сна, и будет править своим великим царством, как прежде, имея нетленное и вечное тело. Сеттра приказал, чтобы Культ Загробной Жизни, созданный жрецами его, пребывал неизменно в своей вековечности. А также Сеттра передал Культу большую часть накопленных им в этой жизни богатств, заложив основу могущества Культа.
IV.3
После смерти Сеттры, жрецы Культа Загробной Жизни продолжили свои изыскания, получив возможность продлить жизни свои на десятки лет сверх отмеренного природой. Многие цари Нехекарской Империи, бывшие вассалами Сеттры, потребовали для себя той же участи, что и он – воскрешение после смерти в безупречном телесном совершенстве. Так власть Культа Загробной Жизни распространилась по всей Нехекаре. Прошло время, и цари и принцы из каждой аристократической семьи, начинали готовиться к смерти, имея надежду на последующее воскрешение, которого можно было бы достичь тайными зельями и колдовскими обрядами.
IV.4
С приходом нового поколения жрецов, знания Культа углубились, ибо эксперименты жрецов стали более целенаправленными. К пятому поколению, жрецы-долгожители нашли, предположительно, способ избежать смерти, хотя тела самих жрецов продолжали иссыхать и скрючиваться от колоссального груза множества лет – жрецы стали походить на трупы, высохшие под палящим солнцем, но все же способные ходить и говорить.
IV.5
Вот почему все духовенство Культа Загробной Жизни превратилось в существ, среди наиболее просвещенных и просветленных из оккультистов известных как личи, способных ухаживать за телами своих царей и вечно проводить Церемонии Нетленности для самих царей, будучи единственными, кого не могли казнить даже по высочайшим приказам . Власть Культа Загробной Жизни была настолько велика, что часто слово жрецов было законом, приводя к тому, что все богатства Нехекары, сам образ жизни подданных, стали служить целям Культа.
IV.6
Ослепленные гордыней своей и объединенные с младых ногтей привитым сверхъестественным страхом смерти, владыки древней Нехекары все больше и больше уделяли внимания своим жизням после смерти, рассматривая жизни своих подданных только лишь как разменную монету. В подражание колоссальной гробнице самого Сеттры, цари и принцы Нехекары отдавали приказы строить для себя величественные некрополи и пирамиды, дабы хранить в них богатства свои, дабы были эти постройки домами для их душ до тех пор, покуда не придет время им возродиться к новой и вечной земной жизни. Все чаще и чаще мужья, жены, слуги опочивших владык совершали ритуальное самоубийство, дабы быть затем мумифицированными, а иногда их просто заживо хоронили рядом с владыками, в окружении всего необходимого для загробной жизни – включая символы власти и оружие. Случалось, что целые фаланги самых преданных воинов испивали после смерти их владыки яд, дабы за гробом воссоединиться с господином своим и даже в смерти оберегать господина до дня воскрешения.
IV.7
Практика мумификации и строительства гробниц вскоре настолько широко и прочно укоренилась в сознании общества, что каждый, кто только мог себе это позволить, тратил свои накопления на подготовку к смерти. И жрецы Культа Загробной Жизни были от этого только в восторге, ибо это увеличивало их значение для Нехекары, а также сосредотачивало в их руках все больше и больше власти над страной.
IV.8
Вскоре, в пустынях, окружавших города, возвышалось все больше и больше некрополей, подлинных городов мертвых. С течением времени города мертвых стали превосходить размерами самые крупные города живых.
V. Нагаш
V.1
За свою долгую жизнь я испытал много горестей и победил много великих и ужасных врагов. Мне знакома и радость победы и горечь поражения. Все это лишь углубляло мудрость мою – как в отношении самого себя, так и в отношении окружающего меня мира. И теперь я уже не боюсь – нет такого зла, которое могло бы меня сокрушить. Разумеется, есть такие люди, которые могут мне причинить вред, даже уничтожить мою смертную оболочку, однако же, сам будучи когда-то человеком и зная о людях все – и силу и слабость – я не боюсь их, ибо страх иррационален и не поддается контролю. Мой же самоконтроль – абсолютен. Проклятие паранойи и самообольщения, которое гнетет столь многих моих сородичей, не имеет надо мной силы – вот еще почему я не испытываю страха.
V.2
Но, несмотря на то, что все сказанное мной – истина, есть тот, кого я страшусь. Тот, чьего пришествия и суда я боюсь. Тот, кто в истории, мифах и легендах известен как Нагаш.
V.3
Говорят, что когда Нагаш стал достаточно взрослым, чтобы знать о таких вещах, он стал одержим смертью. Он бродил по городским некрополям и прокрадывался в древние усыпальницы великих царей, где наблюдал за жрецами Культа Загробной Жизни, приносившими жертвы и проводившими длительные ритуалы, предназначенные для умилостивления призраков умерших царей. Когда же Нагаш не был в этих склепах, он следил за ранеными и больными, следил за тем, как огонь жизни медленно покидал тела. Затем он наблюдал за теми, чьим призванием была подготовка тел к захоронению. И после этих наблюдений, имевших место в юности Нагаша, он преисполнился решимости никогда не умирать.
V.4
Деяния и имя Нагаша практически не запечатлены на древних монументах Нехекары, за исключением нескольких. Древние верили, что вычеркнув его имя и память о нем из истории, им удастся неким образом лишить его бессмертия и привести его к забвению. Однако, усилия их были напрасны. На тех нескольких уцелевших реликвиях, упоминающих Нагаша, говорится, что он был братом Царя Тхутепа, однако пользовался немалым уважением и почетом и обладал немалой властью и сам по себе, будучи самым молодым Верховным Жрецом за всю историю Культа Загробной Жизни. Тот факт, что есть некто, пусть и его родной брат, кто обладает большей властью над миром, вселял в Нагаша чудовищную паранойю, несмотря на то, что брат был верным последователем Нагаша. И Нагаш так желал власть, которой обладал его брат, что однажды, в глухую и вещую ночь, он опоил брата зельем и заживо замуровал в стене Великой Пирамиды Царя Кхетепа, их покойного отца.
V.5
И, приблизительно, 4.500 лет тому назад, во времена Третьей Династии Кхемри, когда короткое правление Тхутепа Законодателя было оборвано столь беспощадно и безжалостно, Нагаш был коронован как Царь-Жрец Кхемри, и никто не смел перечить его воле.
V.6
Будучи уже знаком с тайнами Культа Загробной Жизни и с его неумирающими жрецами-личами, Нагаш был разочарован тем несовершенным бессмертием, которое обеспечивалось этими тайнами, ибо, хотя жрецы этого Культа и могли жить вечно, но их древние и иссохшие тела были слабы и уязвимы. Хотя жрецы и не могли умереть в силу причин естественных, однако же, некто, имеющий достаточно решимости и целеустремленности в таком деле, вполне мог их убить, как убедился на собственном своем опыте Нагаш, стоя над полуистлевшим трупом своего бывшего господина и учителя – прежнего Верховного Жреца. Так и случилось, что Нагаш, совместно со своим главным последователем и визирем, Аркханом, приступил к еще более ужасающим и неподобным экспериментам в своем поиске истинного бессмертия.
V.7
Успехи их, однако, были невелики. Причиной такого положения дел было то обстоятельство, что волхвование древних нехекарцев было неразрывно связано с отправлением их религиозного культа, усугубленного тысячелетиями суеверий и предрассудков. Истинная сущность магии, вкупе со способами наилучшего и наиболее действенного ее использования, была им неизвестна.
V.8
А затем все изменилось. По приказу, отданному Нагашем всем вассальным городам-государствам Нехекары, из северного города Зандри доставили дань в виде тысяч рабов – рабов, необходимых Нагашу, чтобы возвести пирамиду для себя самого. Пирамиду, которая бы стала для него дворцом и убежищем в жизни, ибо он не собирался умирать. Среди этой массы рабов была воистину редкая добыча: клетка, в которой были бледные и высокорослые тела трех Дручиев, бывших без сознания. Люди Нехекары почти не имели контактов со Старшими Расами, зная о них либо только из легенд, либо из кошмарных историй, бытовавших в городах, наподобие Зандри, располагавшегося в устье Реки Жизнь. Хотя зандрийцы и не знали точно, кто такие Дручии и откуда они, однако же, они сильно страдали от разбойничьих налетов пиратов-налетчиков, чьей родиной были холодные земли Наггарота.
V.9
Трое Дручиев, лежавших одурманенными в клетке, были найдены лежавшими на пляже неподалеку от Зандри, где они очутились после одного свирепого шторма. Король, вопреки своему обыкновению, приказал не убивать пришельцев и не сжигать их тела, а опоить их зельем, настоянным на черном лотосе и, пока они пребывали без сознания, заковать в цепи из самой прочной и тяжелой бронзы и отослать в Кхемри в качестве «подарка». Это стало началом гибели всей Нехекары.
V.10
В течение десяти лет Нагаш держал при себе пленников, бывших постоянно то в наркотическом дурмане, то в разных степенях опьянения; возможность полного пробуждения пленников вселяла в Нагаша наихудшие из возможных страхов. Он подвергал их жесточайшим пыткам, устраивал самые изощренные допросы, которые только мог придумать его ум, и все это с одной-единственной целью – выведать все, что они знали о своем собственном искусстве колдовства. Из нехекарских легенд хорошо было известно, что Дручии в своем мастерстве владения магией превосходили всех людей сверх всякого сравнения. Опасность, в объятия которой Нагаш бросился с такой охотой и желанием, есть прямое и необходимое следствие его амбиций, ибо среди пленников была не кто иная, как самая могущественная чародейка и колдунья из всех, кто составляет эту жуткую и хищную Расу.
V.11
Именно от нее узнал Нагаш все самое важное, что относилось к делам магии и чародейства, но, хотя осведомленность его в способах волшебства умножилась стократно, все же до истинного мастерства было еще далеко. Чародейка и ее спутники, ради безопасности Нагаша, продолжали пребывать в состоянии опьянения и, таким образом, не могли использовать всё своё могущество, чтобы уничтожить его. Но даже в столь пассивном, дремлющем состоянии, они все же сопротивлялись пыткам. Но, как бы то ни было, познания Нагаша в способах и видах магии, его умение обращаться с заклинаниями, теперь бесконечно превосходили все, что умели и знали все прочие люди-чародеи Нехекары.
V.12
Он узнал о том, что создание магических эффектов не зависит от призывания на помощь богов или джиннов, в отличие от волхвования, которым занимались нехекарские жрецы, и которое было чрезвычайно ритуальным. Узнал он и о ветрах магии, которые движут мир, и то, как эти ветра могут вливаться в источник могущества Дручиев: Дхар, или черную магию. Он познал важность крови как переносчика животворных магических сил и как ведьмы далекого Наггарота приумножают силы свои и сохраняют юность, купаясь в крови принесенных в жертву, усиленной некими заклятьями. Наконец, узнал он и про обсидиан и о странном мертвящем эффекте, оказываемом им на магию.
V.13
Как только Нагаш понял, что от колдуньи он уже не узнает ничего нового, он, предварительно убив ее спутников, узуродовал дручийскую ведьму, вырезав ей глаза обсидиановым кинжалом, отрезав ей язык, руки и ноги, и заковав ее голову в специально изготовленную клетку из обручей и пластин с фиксатором для языка, выложенную обсидианом. Как же возрадовался Нагаш, когда, столь изуверским способом обезвредив ведьму, он оставил ее живой вместе с трупами ее сородичей, замуровав в одной из камер Черной Пирамиды, когда-то воздвигнутой по приказу Нагаша для него самого.
V.14
Нагаш начал экспериментировать, используя свое новое знание, объединяя то, что выведал он у дручийской колдуньи, с тем кладезем знаний, который был собран жрецами Культа Загробной Жизни. Его опыты оказались в определенной степени успешными и ему удалось создать колдовское зелье, которое продлевало срок жизни, но без отвратительного саморазложения, что было бичом жрецов-личей. Скоро к этому открытию стали сопричастны и последователи, набранные Нагашем из рядов Культа Загробной Жизни, первым среди которых был Аркхан.
V.15
Вместе со своими последователями Нагаш долго и упорно продолжал свои эксперименты, изыскивая более надежные способы творить черную магию, о которой узнал он от дручийской ведьмы, и управлять ей. Спустя всего лишь десятилетия ни один из жрецов-личей прочих городов Нехекхары уже не мог ни в чем превзойти Нагаша и последователей его. Они отвергли поклонение древним нехекарским божествам, придя к мысли что они сами – божества и что все остальные жители Кхемри суть только бессловесные рабы, коими можно помыкать так, как заблагорассудится – бросать на строительство колоссальных монументов во славу достижений их владык, использовать как безгласных животных для своих колдовских опытов.
V.16
Годы сменялись десятилетиями, десятилетия сменились столетием – и вот, Нагаш и последователи его стали все более и более замкнутыми, все реже и реже интересовались они тем, что происходило за пределами Кхемри, все реже и реже покидали они свой город. Это-то и стало предвестьем катастрофы для них. Черная Пирамида Нагаша была вскорости завершена и Нагашу с последователями осталось только вдохнуть в нее свою черную магию. Отныне Пирамида должна была служить проводником для ветров магии, впитывая, всасывая их в самое себя, объединяя их, принуждая сливаться в одно огромное вместилище черной магии, находящееся под Пирамидой.
V.17
Однако, черная магия, копившаяся и хранившаяся под Пирамидой Нагаша, привела к тому, что все звери и люди, на много лиг вокруг, стали страдать от странных и противоестественных заболеваний – физических, умственных и душевных. Для царей других городов, давно с тревогой наблюдавших за событиями к Кхемри, это стало последней каплей, переполнившей их чашу терпения. Ламиззар, царь прибрежного города Ламия, объединил царей Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры в военный союз против Нагаша и бросил объединенные армии в войну против того, кто провозгласил себя вечным царем-жрецом Кхемри.
V.18
В течение долгой войны были убиты тысячи нехекарцев. Волны чернейшей магии выжгли все вокруг, а некоторые оазисы настолько были осквернены черной магией, что, даже много лет спустя, люди держались от них как можно дальше. Война против Нагаша и последователей его была столь долгой, что Царь Ламиззар не дожил до ее окончания. Из отцовских рук знамя войны против Кхемри принял сын – Ламиззаш. Спустя еще тридцать лет изнурительной войны, армии Ламиззаша, наконец, стали брать верх.
V.19
Говорят, что Нагаш, вместе со своими немногочисленными выжившими последователями, загнанные в угол в Кхемри, скрылись в холодном мраке Черной Пирамиды. И там, в Пирамиде, Нагаш один-единственный раз обернулся – стоя на вершине лестницы в тысячу ступеней, ведущей в саму тьму – и поклялся, что цари, посмевшие восстать против него, превратятся в прах, в менее, чем прах, и так же будет с их городами и подданными.
V.20
Один за другим погибали последователи Нагаша, прикрывая бегство своего владыки. Их обезглавливали и сжигали те, кто объединился против их повелителя. Те цари, которые пережили войну, уничтожали труды Нагаша, вымарывали, вычищали, выскабливали его имя и тексты с описанием его деяний с многочисленных монументов Кхемри, надеясь вычеркнуть всякую память о царе-богооступнике из самой истории. Что касается самого Нагаша, он так и не был найден. За исключением комнат для оккультных экспериментов, вся Пирамида, в которую он сбежал, была пустой.
VI. Начало Бессмертия
VI.1
Здесь я привожу несколько абзацев первой из Девяти Книг Нагаша, написанные самим Великим Некромантом, которые я перевел на современный рейкшпиль:
VI.2
«Я скитался по пустыне, жажда сушила мое горло, голод пожирал мои внутренности. Перед взором моим мелькали жуткие и зловещие видения, и я боялся превыше всего на свете, что суждено будет мне умереть среди этих палящих песков – ибо ни одно из моих заклятий, даже благословенный Эликсир, не давали истинного бессмертия. И все же, я отказывался покориться судьбе моей. Смерть пришла за мной, даже забрала меня, чтобы бродил я в серых посмертных пространствах, покуда не изыскал я способа вернуться в мир живых и в свое умирающее тело. Я приказал телу своему встать и идти – все дальше и дальше от ненавидимого мной Кхемри, через беспредельную безжизненность Соленой Равнины, через зловещие болота и топи, лежавшие дальше. И, наконец, очутился я у подножья Восточных Гор, дойдя до подножья Расколотого Пика.
VI.3
Полуразрушенная эта гора вздымалась на берегах Гнилого Моря. Я мало что знал об этих местах, ибо мало кто прежде здесь бывал и рассказывал потом. В древние времена, как гласила легенда, могучий джинн был низвергнут с небес. При падении, он расколол гору и, в падении своем, достиг ее центра, где и осталось тело его. Спустя столетия ветер и дождь, продолжала легенда, смыли засохшую кровь джинна и частицы его истлевающего тела в водоем, ставший впоследствии Гнилым Морем, заражая его воды, искажая облик тех рыб и змей, которые выжили.
VI.4
Я знал, что должен был умереть на Соленой Равнине, что тело мое было всего лишь гниющей оболочкой, но я мог управлять им, хотя мой контроль был несовершенен. Но если я не буду вообще контролировать свое тело, оно перестанет отвечать мне и я почувствую, как моя душа уходит из мира живых. Однако, если, напротив, буду чрезмерно держаться за свою оболочку, я почувствую агонию измученного и умирающего тела своего и безумие, рожденное моим умирающим мозгом. Я прилагал все силы свои, дабы удержаться в теле своем, и не заметил, как упал в отравленные воды Гнилого Моря. И пробудились инстинкты моей смертной оболочки – прежде разума моего – и вот, я уже пью из Моря жадными, ненапойными глотками.
VI.5
Это был первый раз, когда я испробовал на вкус воды Гнилого Моря, сквозь сознание мое пронеслись невыносимо ослепительные видения, буйная, дикая сила влилась в иссохшие мои вены. И вот теперь я почувствовал, что владею телом своим полностью. абсолютно, что желания и слабости тела выжжены водой, которую я выпил. И понял я, что нашел, наконец то, что так долго искал. Здесь было все, что было мне нужно».
VI.6
В книге этой Нагаш начинает с описания того, как в течение многих лет жил он, подобно отшельнику, в пещере у подножья Расколотого Пика, размышляя о сущности бессмертия и загробных миров, черпая мудрость из бездонного кладезя души своей, будучи свободным от желаний и слабостей своего тела. Со временем, выяснил он правду о падшем джинне, который, предположительно, расколол гору, обнаружив, что, на деле, это был огромный колдовской кристалл, который ударился о вершину горы; кристалл, в котором были заключены колоссальные сверхъестественные силы. Нагаш понял, что это было такое – это было то, что суеверные люди, жившие в те времена, называли варп-камнем: чернейший из всех видов Эфира, неким образом окаменевший и попавший в реальный мир.
VI.7
Нагаш изучал систему пещер, расположенных внутри загадочного Расколотого Пика, покуда не обнаружил скрытое озеро, находившееся а самой глуби горы. В водах этого озера были целые россыпи варп-камня. Чувствуя, что именно этот камень был ответом на все его вопросы, стал Нагаш пить светящиеся воды озера, и даже растер в порошок несколько кристаллов, чтобы, вдыхая этот порошок, подобно нюхательному табаку, увеличить свои силы Он даже смешивал порошок варп-камня с колдовскими травами, чтобы добиться большей остроты сознания для своих колдовских экспериментов. Имея под рукой такой источник сырой энергии, Нагаш, со временем, получил возможность призывать все более могущественных джиннов, или демонов, подчиняя их воле своей и принуждая выдавать ему тайны жизни и смерти, как избежать неуклонного высасывания посмертными мирами души смертного, освобождающейся из тела. Ибо до сих пор Нагаш превыше всего боялся смерти и превыше всего ненавидел саму мысль о том, что когда-нибудь ему придется предстать перед судом богов и демонов и загробном мире.
VI.8
Время шло, и постоянный контакт с варп-камнем вызвал жуткие изменения в теле Нагаша – не вполне живом, но и и не вполне мертвом. Он описывает, как кожа его потрескалась и клочьями сползала, как в местах с истончившейся до прозрачности кожей, стали видны мускулы и вены. Его глаза расплавились и превратились во вместилища для светящегося гноя. Ногти его удлинились и превратились в когти столь же твердые, как алмаз, позволяя ему выцарапывать куски варп-камня из засохшей и утрамбованной грязи. Все оставшиеся следы смертности, наконец, были уничтожены, а душа его была навечно прикована к телу, управляемая его несгибаемой волей и скрытой силой его колдовства. Сбылось то, чего так долго он жаждал – вырвавшись из когтей смерти, он не был по-настоящему живым, не был по-настоящему мертвым, но воистину не-мертвым.
VII. Рождение Некромантии
VII.1
Именно в этот период Нагаш предпринял много усилий к тому, чтобы создать свое собственное волшебство – смесь ритуального волхвования Культа Загробной Жизни и магии, узнанной им от Дручиев. Это новое искусство, впоследствие ставшее известным как некромантия, было и является колдовством бессмертной жизни, искусством управления смертью, путем к обретению бессмертия и свободы от прихотей богов и демонов. За все время своего уединения, Нагаш довел до совершенства заклинания, которые потом будут использовать все некроманты – хотя часто в упрощенной форме. Именно поэтому Нагаш был, есть и навечно пребудет Великим Некромантом.
VII.2
Ночью, при свете полной Луны Хаоса, отправлялся Нагаш к могильникам примитивных племен, живших в окрестностях Расколотого Пика, чтобы совершенствоваться в своем колдовстве. Те, кто видел его, бежали, а немногие воины или шаманы, попытавшиеся остановить его, были убиты всего лишь одним словом Нагаша. Он вскрывал эти могильники один за другим и оживлял бывшие там трупы почти таким же образом, каким он оживлял в Кхемри каменных Ушебти, хотя, сначала, его успехи были незначительными. Человеческие останки были намного слабее заколдованного камня, из которого были сделаны Ушебти, и найти точную дозу Дхар, чтобы оживить трупы и дать им хотя бы наипростейшее задание, было трудно чрезвычайно. Первые воскресшие трупы делали всего лишь несколько шагов, прежде чем рассыпаться, будучи уничтоженными теми силами, которые их подняли. Но умения Нагаша росли, рос контроль его и росла продолжительность воскрешения трупов и скелетов. Очень скоро мог Нагаш оживлять трупы безо всяких усилий – одной лишь своей мыслью.
VII.3
Так как были эти существа уже мертвыми, пыль варп-камня не могла причинить вреда этим ожившим трупам, и поэтому послал Нагаш их копать пещеры под Расколотым Пиком и строить каменную башню. Башня эта стала основой того, что впоследствие стало называться Нагашиззаром, именуемым иногда Проклятой Твердыней – вполне возможно, величайшей крепостью из всех, когда-либо построенных.
VII.4
Чувствуя необходимость во все большем количестве рабов для исполнения планов своих, Нагаш посылал сотни воскрешенных им мертвецов захватить и увести в рабство отсталые племена, жившие на берегах Гнилого Моря, заставить их принять «крещение» в этих жутких водах. Затем, этих несчастных с лицами землистого цвета под нескончаемые вопли тащили к алтарю Нагаша, дабы вырезать им сердца прежде, чем их мертвые тела, уже лишенные души, будут воскрешены для вечного служения своему новому и вечному господину.
VII.5
Будучи неспособными сопротивляться его магии, члены этих племен начали поклоняться Великому Некроманту как богу, отсылая самых здоровых юношей и девушек в башню Нагаша как дань. Вполне вероятно, что это поклонение удовлетворило тщеславие Нагаша, ибо он решил сохранить многие из племен, цивилизовав их так, как более всего подходило его нуждам и создав единый народ, чьей единственной задачей было удовлетворение любой прихоти Нагаша.
VII.6
В течение двух столетий Нагаш был абсолютным владыкой могущественного царства, растянувшегося вдоль берегов Гнилого Моря, царства, где хорошо вооруженные нагаши – смертные мужчины и женщины, поклонявшиеся Нагашу как своему живому богу – служили бок-о-бок с воскресшими останками своих соплеменников и предков. Шахты под башней Нагаша превратились в колоссальную систему ходов, простиравшуюся до самых корней гор. Подобно раковой опухоли, пожирающей своими отпрысками тело умирающего, расползались укрепления вокруг башни, покуда не протянулись они на целую лигу во все стороны. Вот что было городом-крепостью Нагашиззаром, несокрушимым замком, алхимической лабораторией, библиотекой колдовских искусств и храмом, посвященным поиском прижизненного бессмертия и уничтожению всех богов и демонов, ибо именно они жаждали власти над душами смертных, считая их своей пищей.
VII.7
Нагашиззар был столицей того, что, вероятно, было самым слепоподчиняющимся народом из всех, которые когда-либо существовали в мире. В центре цивилизации, подобно пауку в центре паутины, был Нагаш, постоянно изучавший свое искусство и проводивший опыты, будучи прекрасно осведомленным, через посредство своего колдовства, обо всем, что делают его не-мертвые рабы. Он, в пределах царства своего, был почти всеведущ. Но даже за стенами своей несокрушимой крепости, будучи отгорожен от окружающего мира, Нагаш все же имел врагов.
VII.8
Привлеченные варп-камнем, подобно мотылькам, который притягивает свет, к Расколотому Пику устремились крысоподобные зверолюди – скейвены, как называли их древние Имперские ученые. Вся цивилизация крысолюдов основана была на варп-камне и их предводители, собрание тринадцати колдунов, воевод и жрецов, требовали, чтобы их приспешники захватывали варп-камень везде, где бы ни обнаружили его. Они вломились в шахты под Расколотым Пиком и попытались захватить крепость таким же образом, как незадолго до этого захватили многие могучие Караки, принадлежавшие народу Дави. Но взятие Нагашиззара оказалось намного более сложной задачей.
VII.9
Скейвены объявили войну. Взяв царство Нагаша в окружение, принялись они за штурм Нагашиззара, применяя свои странные и ужасающие орудия. И схлестнулись они с армиями Великого Некроманта и его почти совершенным искусством некромантии. Скейвенам противостояли легионы скелетов и трупов, не знающих усталости, равно как и живые фанатики, страшащиеся своего темного и реального бога более, нежели чем смерти.
VII.10
Десятилетиями в подземельях крепости велись ожесточенные бои. Но даже будучи окружен скейвенами, численность которых во много раз превышала его армии, Нагаш был непобедим и война, после всех рек крови и жестокостей, зашла в глухой тупик. У Нагаша были совсем иные планы и скейвены для него были только помехой на пути осуществления этих планов. Чтобы устранить эту помеху, Нагаш заключил договор с Советом Тринадцати. В обмен на помощь в снабжении рабами, Нагаш будет отдавать Совету варп-камень, добываемый под Расколотым Пиком. Разумеется, это было отнюдь не то, чего жаждали крысолюды на самом деле, однако это было намного лучше, чем продолжать бесплодную войну, не будучи уверенными, что захватят хоть какую-либо добычу. И они согласились.
VII.11
Из-за столь непрерывных и масштабных горных работ, воздух и земля вокруг Нагашиззара настолько насытились пылью добытого варп-камня, что практически всё – животные, люди и растения – начало заболевать, чахнуть и умирать. Ядовитая эта пыль попадала глубоко в землю, заражая корневую систему растений, уже отравленных варп-камнем, а из растений переносилась в организмы животных, поедавших эти растения. Спустя какое-то время варп-камень стал накапливаться в телах тех людей, которые употребляли в пищу зараженные мясо и растения, пили из еще более загрязненных горных источников и колодцев.
VII.12
Нагаш в своих рукописях утверждает, что мор и лишения, охватившие его рабов, не были для него поводом для особого беспокойства. Однако в работах его находится место для описаний того, как нагаши – целая раса – начали заболевать и умирать. Мутации стали зрелищем еще более обыденным, так же как явления разнообразных духов и демонов, привлеченных воздухом, перенасыщенным магией. Будучи сам неуязвимым для нападений демонов и ужасов, вызываемых призраками, Нагаш понимал, что его смертные рабы не были стойкими. Он должен был что-то предпринять, чтобы оградить свою порабощенную цивилизацию от исчезновения или, что было во сто крат хуже, от порабощения богодемонами.
VII.13
И придумал Нагаш план, как избавить смертных своих рабов от двух слабостей – самосознания и разума. Начав с городов, наиболее пострадавших от мора, Нагаш, к вящему удовольствию своему, заставил, под видом ритуального поклонения себе, подданных своих пожирать живьем старых и увечных собратьев, а также еще теплые тела недавно умерших. Несмотря на то, что сочетание варп-камня и свежей крови привело к увеличению числа уродств – как физических, так и душевных – среди тех, кто принимал участие в этих отвратительных пиршествах, все же столь велико было влияние богомерзкой магии на этих сборищах, что людоеды эти больше не умирали от пыли варп-камня, будучи единственными живыми среди всеобщего царства смерти. Скоро все остатки индивидуальности исчезли в этих существах, а стойкость их ко всему ужасающему и сверхъестественному возросла тысячекратно.
VII.14
Спустя годы, окрестности Нагашиззара превратились в мерцающую пустыню, населенную призраками, где единственными живыми существами были отсталые людоеды, едва ли чем-либо похожие на людей, которые кочевали большими стаями. Великому Некроманту было все равно. Живые или мертвые, отсталые или нет – смертные, населявшие землю, должны были, так или иначе, быть его вечными рабами.
VIII. Мир духов
VIII.1
Отринь свои наивные представления о загробной жизни. Вне мира живых, для души твоей нет спасения. После смерти душа твоя будет либо пожрана демоном или богом, либо вольется в бесчувственное забытье Владений Хаоса. Загробное царство Морра – выдумка. Те души, которые не были втянуты в Эфир, чтобы стать пищей для тех Сил, которые владычествуют над ним, остаются в мире живых, существуя, хотя и по совершенно непостижимым законам, в то же самое время и в том же самом месте, что и живые люди.
VIII.2
Таким образом, то, что люди именуют «призраками», суть души и фрагменты сущностей умерших людей. Сущности эти не ушли из мира смертных по причине наложенных проклятий, заклинаний, близости к источникам могущественного колдовства, будучи пойманными в ловушку варп-камня, подчиненными невероятно сильной воле (примером тому может служить сам Нагаш), и пребывают в «призрачном», невидимом и нематериальном состоянии.
VIII.3
Вне всякого сомнения, что присутствие этих, во многом непредсказуемых и жалких, сущностей в мире живых возможно только лишь при существовании ветров магии – той же самой среды, что дает жизнь демонам Хаоса, хотя для души смертного остаться в мире живых намного проще, нежели чем демону принять смертную оболочку.
VIII.4
Когда ветра магии дуют в полную силу, некоторые призрачные сущности, запертые в мире смертных, иногда получают возможность явить себя в образе призраков, привидений, полтергейстов и всех прочих зловещих существ, которые существуют в фольклоре.
VIII.5
Имеющие дар видеть этот мир духов, существующий как невидимая часть мира живых, видят пространство, населенное призраками умирающих людей и эфирными отпечатками прочих мертвых существ, например, животных и, даже растений, хотя подобное случается крайне редко. Я повторяю: это не нечто, отдельное от мира живых, это просто другой образ видения и познания реальности. Боги и демоны обладают влиянием на материальную и нематериальную части мира живых, но управлять нематериальной частью им проще, поскольку существование ее всецело зависит от магии, пронизывающей мир.
VIII.6
Таким образом, тот мир духов, о котором часто говорят некроманты и разные духовидцы, на деле суть все тот же мир смертных, но преломленный через дар видения призраков и духов. Только те, кто от рождения обладают таким даром, могут видеть движение потоков магии в мире, и только они могут работать с нематериальным аспектом реального мира. Однако, настолько велик глубинный ужас этого мира в мире, что некоторые из духовидцев, не обладающие достаточной стойкостью и крепостью разума, могут погрузиться в пучину безумия.
VIII.7
Но, все же, для большинства смертных мир духов совершенно неощутим, так же как для обитателей призрачного царства неощутим мир живых. Всеобщий разрыв между материальным и нематериальным в реальном мире касается как живых, так и мертвых. Совершенно таким же образом, как большая часть живых людей никогда не видит, не ощущает и не воспринимает каким бы то ни было образом окружающих их духов, фрагментов душ и эфирных отпечатков, духи, фрагменты душ и эфирные отпечатки не видят, не ощущают и не воспринимают окружающий их мир смертных.
VIII.8
Но как и с той, так и с другой стороны, существуют исключения. Некоторые смертные могут почувствовать и понять мир духов тем или иным способом – некроманты, жрецы Шайша, вампиры, жрецы-личи. То же самое верно для наиболее могущественных и устойчивых духов, которые могут почувствовать и понять реальный мир. Подобно самому Нагашу, мы, вампиры, можем видеть обе стороны реальности – материальную и нематериальную – с одинаковой легкостью. Но из всех вампиров, как я считаю, только безумные потомки В’Сорана стали видеть материальный аспект реальности все хуже и хуже, покуда он для них не превратился во всего лишь смутную и расплывчатую тень. Но нематериальный аспект реальности был виден им все более и более отчетливей. Вполне вероятно, что самые древние и совершенно безумные вампиры из линии крови В’Сорана могли достичь состояния, при котором они окончательно перестали видеть материальный мир и видят только лишь ветры магии, духов, ауры и так далее.
VIII.9
Из этого следует, что, быть может, они по-прежнему видят реальный мир, но совершенно иным образом. Похоже на то, что Некрархи преимущественно видят духовные сущности всего живого, нежели чем физические оболочки, и для них эфирные отпечатки более реальны, нежели чем материальные сущности. Часто говорят, что Некрарх живет в мире духов, имеет контакты с материальными объектами, но обладает совершенно особым восприятием своих действий.
VIII.10
По разумению моему, когда Нагаш в рукописях своих писал о том, что он умирал, странствуя по пустыне, и душа его попадала в мир духов, вполне возможно, что, на самом деле, его душа покидала мертвое тело совершенно независимо от его понимания и восприятия, скитаясь по неживому пространству нематериального аспекта реального мира только лишь затем, чтобы вновь найти дорогу обратно и овладеть его телом – воистину ни живым, ни мертвым.
IX. Представления нехекарцев о душе
IX.1
Древние нехекарцы имели представления о том, что есть душа, намного более разработанные и сложные, нежели у клериков и ученых современной Империи. В то время, как священники Сигмара говорят об аниме и анимусе, идентичности и энергии души, нехекарцы не верили в столь примитивную духовную двойственность. Пухлые тома Магисторум Хаотика описывают душу как триединство: Кэйос – энергия души или чистая магия; Фэйос – бессознательная и неуправляемая внутренняя сущность; Дэйос – нечто, наподобие сознательной части души, нематериальное связующее звено между внутренними пространствами разума и внешними пространствами физического мира.
IX.2
С другой стороны жрецы-личи в своих текстах указывают, что всякое разумное смертное существо, полностью осознающее себя и деяния свои, есть совокупность семи отдельных частей, которые, однако, связаны друг с другом.
IX.3
Части эти суть:
Кха – физическая, смертная оболочка. Тело. Труп.
Ка – «Я», разум и отвлеченная мысль.
Ба – подсознание и эмоция.
Аб – знание или осведомленность о том, что есть «правильно» и «ложно». Аб также являлось идеей свободы выбора и умением отличать правду от лжи.
Секхем – жизненная сила как она есть; власть; огонь души или эфирная энергия.
Рен – Истинное Имя; имя, неразрывно связанное с каждым существом и принадлежащее только ему. Рен, вероятно, можно описать как «внимание к кому-либо», «идея о существовании кого-либо». Определяющая часть «Я» и индивидуальности. Говоря о чувствах, Рен живого существа есть не само это существо, но, скорее, нечто, объединяющее опыт всей Вселенной и восприятие каждого конкретного живого существа. Идея эта весьма непростая, достаточно только будет отметить, что нехекарцы верили, что уничтожение Рен какого-либо существа приведет к уничтожению памяти о нем после смерти и, в конечном итоге, уничтожению всего, что этот человек сделал в своей жизни.
Кхаибит – Тень. Нехекарцы верили, что тень являлась естественным результатом физического существования и доказательством смертности. Таким образом, все, что имеет тень, могло быть уничтожено или, по крайней мере, изменено с течением времени.
IX.4
Согласно определению жрецов-личей Нехекары, душа именовалась Акху и была бессмертной, бестелесной сущностью, в которой соединялись Ка, Аб, Ба, Рен и Секхем. Части эти были навечно связаны между собой воедино и не распадались даже в загробном мире. Но еще со времен самого Сеттры жрецы того, что впоследствие стало Культом Загробной Жизни, знали, что Акху, после смерти, не всегда остается в целости и сохранности. ибо много существует богов и демонов, желающих поглотить какую-либо часть души, или даже ее целиком.
IX.5
Именно из-за этого жрецы-личи устремили все усилия свои к тому, чтобы изыскать способы связать Акху со смертной оболочкой, или Кха, того ради, чтобы душа не рассеялась после смерти, не была поглощена. При этом столкнулись они с той проблемой, что смертная оболочка всех, когда-то бывших живыми, существ, со временем истлевает, и процесс этот невозможно остановить, даже если на труп наложить охранные заклинания и умастить его алхимическими снадобьями. И это было главной неудачей жрецов-личей, ибо обещали они царям Нехекары, что восстанут те после смерти облеченными в неуничтожимые и неизменные тела, и будут души их и разум в целости и сохранности.
IX.6
От призванных демонов, или джиннов, узнали жрецы-личи, что существа из засмертных пространств, наподобие самих демонов, часто принимают телесные формы, когда появляются в мире смертных. Тела эти могут вмещать в себя всю Акху в ее неделимости и полноте, несмотря на то обстоятельство, что демоны никоим образом не рождаются в мире смертных, а значит, не имеют они подлинной смертной оболочки, или Кха.
IX.7
Жрецы-личи стали обозначать телесную оболочку демонов как Саху – противоположность Кха. Считалось, что это есть неуничтожимое и божественное вместилище самой могущественной и активной Акху, которое появляется в том только случае, когда подобные Акху призваны в мир живых. Однако, как поняли жрецы-личи, Саху неразрывно связана с Эфиром и не может существовать в течение продолжительного времени само по себе без приложения больших усилий со стороны колдуна.
IX.8
Я уже упоминал о том, что жрецы Культа Загробной Жизни имели знаний достаточно, чтобы приковать душу Сеттры к телу его и сохранить связь эту даже после смерти, но в те времена не имели они знаний или умений к тому, чтобы помочь душе оживить тело Сеттры или оградить тело его от распада. Со временем, изыскали жрецы-личи способы к тому, чтобы удержать души свои в собственных телах и сохранить сознание и способность к оживлению тел своих. И, все же, этого было недостаточно. Знали они, что даже будучи теперь за пределами смерти естественной, тела их истлевали и иссыхали, подобно древним трупам или мумиям, и знали они, что по-прежнему из можно уничтожить иными способами.
IX.9
Целью их, и желанием Нагаша, которое превратило его в то, чем он стал, было изыскать способ к сотворению неразрушимого и вечного Саху, которое могло бы вечно существовать в мире живых. Но, до Нагаша, никто из жрецов-личей не достиг цели этой. Силой воли своей, хитромудрием в создании магии и поглощением большого количества варп-камня, Нагашу удалось создать для себя вечную физическую оболочку. Даже если бы тело его было уничтожено, постепенно оно самовоссоздалось бы, ни на миг не отдавая душу Эфиру. Поскольку физическая оболочка служила целям его, постольку Нагашу безразлично было, как она выглядит.
X. Ламия
X.1
Даже спустя столетия после изгнания его из Нехекары, не забыл Нагаш свое обещание царям бывшей своей родины, что отомстит он им – даже через столетия или тысячелетия. Однако, именно среди потомков своих врагов, нашел Нагаш самых великих и могущественных слуг для себя.
X.2
Из странствий своих по Нехекаре и продолжительного пребывания среди руин Ламии, после изучения иероглифов главного храма Ламии и многочисленных ее дворцов и монументов, я многое узнал о ранней истории моих собратьев. Складывается впечатление, что во времена, когда Нагаш правил Кхемри, Ламия была всего лишь отдаленным провинциальным городом-государством Нехекарской империи. При тираническом правлении Нагаша город этот понес огромные потери и именно здесь зародилось восстание. свергшее Нагаша. Под водительством ламийского царя Ламиззара все города-государства Нехекары, а со временем – и отдельные многочисленные группы из населения самого Кхемри – подняли восстание против Нагаша и его главного визиря, Аркхана. После смерти Ламиззара и многолетней войны против царя Ламиззаша, удалось, наконец, Нагашу, объединив магию, выведанную от дручийских пленников с измененными версиями ритуальных заклинаний Культа Загробной Жизни, обрушить гнев свой на врагов своих, принявший новые и ужасающие формы.
X.3
Со времен первой войны Ламии против Кхемри, во многих храмах Кхемри были пробуждены ушебти, которые должны были защищать свой город. Нагаш изыскал способ, как в ритуалы пробуждения ушебти внести черную магию. Великий Некромант насытил статуи, когда-то бывшие священными, черной магией того ради, чтобы сделать их более сильными, более ужасающими на вид и чтобы они обладали намного большей разрушительной силой, чем в прежние времена. Привело это к тому, что стали они по образу своему и поведению напоминать более демонов, нежели чем аватары древних нехекарских богов.
X.4
И это переполнило чашу терпения слишком многих граждан и солдат самого Кхемри, которые подняли против Нагаша восстание в его же собственном царстве одновременно с тем, как армии Ламии и остальных городов-государств шли боевым маршем на Кхемри. И у подножья Черной Пирамиды произошла последняя битва между жителями Нехекары, с одной стороны, и Нагашем, Аркханом, прочими послушниками жрецов-личей и искаженными ушебти. Самому Нагашу удалось использовать свое колдовство, чтобы сбежать, но пирамида его была осквернена, приспешникие его были убиты все до единого, а тела их сожжены.
X.5
Победа и последующая чистка Кхемри были неполными. В то время, как Ламиззаш вел переговоры с царями Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры об окончании военного союза и готовился к коронованию себя как царя Кхемри и Императора Нехекары, свитки, содержавшие многие из величайших открытий Нагаша, были спасены от уничтожения.
X.6
Ибо Нагаш предвидел время своего поражения и успел подготовиться. Почти за десять лет до того, как Ламиззар пошел войной на Кхемри, Нагаш, под неким предлогом, выслал из Кхемри некоторых жрецов Культа Загробной Жизни. Они, как утверждал он, были не лояльны к нему и жрецы, якобы чудом избежавшие его гнева, были отправлены далеко на побережье и в Ламию. На самом же деле, жрецы эти были шпионами Нагаша, который уже догадывался о том, что в Ламии растет недовольство его правлением в Нехекаре.
X.7
Со временем, В’сорану, старейшему и мудрейшему из тех жрецов-личей, которые якобы бунтовали против Нагаша, удалось заручиться доверием и уважением царского двора Ламии. Он стал доверенным советником сначала Ламиззара. а затем и Ламиззаша, а также был наставником единственной дочери Ламиззаша – Нефератем, чье имя означало «Прекрасное Солнце», наследницы трона Ламии. Так судьба Ламии и ее царского двора была предрешена раз и навсегда, ибо, после Аркхана, В’соран был самым могущественным из последователей Нагаша среди жрецов Культа Загробной Жизни.
X.8
Благодаря влиянию В’сорана, Нефератем с младых ногтей обрела неутолимую тягу ко всему колдовскому и загадочному. Её любопытство было тайным, ибо для тех женщин, которые не принадлежали к сословию жреческому, изучение тайных мистерий, относящихся к миру живых и миру мертвых, было строжайше запрещено. Сложилось так, что, в то время как отец ее вел переговоры с прочими царями Нехекары, Нефератем с легкостью поддалась увещеваниям В’сорана спасти от сожжения многие из свитков Нагаша. Они были помещены в сундук из кварца и отосланы обратно в Ламию, вместе с тысячами прочих артефактов, статуй и книг, под видом военной добычи.
X.9
На последнем совещании царей Нехекары было решено, наконец, что Ламиззаш должен остаться в Кхемри в качестве царя этого великого города и Императора Нехекары. Дочь же его, будучи уже двадцати четырех лет от роду, должна вернуться в Ламию со своими доверенными советниками и править там как королева. Спустя несколько лет, взял Ламиззаш себе новую жену – из одного из кхемрийских благородных семейств, не затронутых чистками Нагаша. От этого брака у него родился сын и наследник трона Кхемри.
[QUOTE]XI. Нефератем
XI.1
Сразу же по возвращении в Ламию, Нефератем тотчас же приступила к изучению свитков Нагаша и артефактов. доставленных по ее приказу из Кхемри. Нефератем приступила к расшифровке трудов Нагаша с изначально благим намерением, свойственным всякому, кто хочет узнать нечто новое, однако, со временем, ее настойчивость возросла. Она начала изучать такие тайны, которых страшились даже самые могущественные, самые великие из нехекарских жрецов – тайны самого Нагаша, Великого Еретика – именно благодаря своему чувству обиды от того, что духовенство Культа Загробной Жизни воспрещало кому-либо не из их среды изучать колдовские искусства.
XI.2
Только В’соран, похоже, был на ее стороне в этот противостоянии. Впрочем, он всегда, с самых ранних лет Нефератем, был на ее стороне. Он, в приватной обстановке, беседовал с Нефератем, убеждая ее, в том, что единственной причиной, по которой Культ Загробной Жизни воспрещает изучение темных искусств всякому, кто не состоит в его рядах, являлась та, что жрецы культа просто хотят обрести как можно больше власти и силы для себя за счет всех прочих. Несмотря на то, что жрецы объявили работы Нагаша преисполненными зла, В’соран заверил Нефератем, что ни один из видов колдовского искусства не является злом сам по себе, если только он не используется с нечистыми и злодейскими целями. И Нефератем продолжала хранить артефакты Нагаша и изучать его труды в глубокой тайне от своего двора.
XI.3
На Нефератем неизгладимое впечатление произвели ранние эксперименты Нагаша, она оценила его стремление изыскать способ к победе не только лишь над одной смертью, но и над самим течением времени. Очень скоро она начала воспроизводить некоторые наиболее простые из опытов Нагаша, и еще быстрей безобидное восхищение сменилось исступленной одержимостью Нагашем и его поисками бессмертия. Вне всякого сомнения, что именно В’Соран способствовал такому развитию событий, не исключая, конечно, и магической притягательности работ самого Нагаша.
XI.4
Спустя три года планы В’сорана, касающиеся Нефератем, принесли плоды. Он тайно дал знать тем жрецам Культа Загробной Жизни, которые не были преданны В’сорану, что царица утаила еретические писания Нагаша и желает ими воспользоваться. Не имея доказательств тому, жрецы-личи не пожелали в открытую идти против царицы, опасаясь обвинений в измене – но не могли и просто допустить, чтобы богомерзкие опыты Нагаша были воспроизведены, слишком хорошо зная, к каким невообразимым ужасам подобное может привести. Жрецы-личи начали интриговать против Нефератем, используя более сложные и хитроумные способы, подтачивая ее влияние при дворе и порождая в жителях Ламии недоверие и отвращение к царице.
XI.5
На следующий год, опять-таки при поддержке и наставлениях В’сорана, Нефератем решилась на крайности. Она не могла довериться телохранителям своим в том, что желает повторить богомерзкие опыты Нагаша, однако же пойти в одиночку против жрецов-личей она также не могла. И она обратилась к самым темным и зловещим аспектам опытов Нагаша, которых до последнего времени всячески избегала. Используя умения, почерпнутые из текстов Нагаша, под покровом ночи Нефератем и В’соран уничтожили наиболее могущественных из тех жрецов-личей, которые настроены были против царицы. В панике, оставшиеся жрецы-личи использовали колдовство свое, дабы пробудить ушебти и отправить их во дворец царицы, что было весьма на руку В’сорану. Собрав жрецов-личей, лояльных ему, В’Соран поднял тревогу, сообщив дворцовой гвардии о том, что секта отступников в Культе Загробной Жизни предприняла попытку свергнуть королеву, используя проклятую магию для искажения ушебти.
XI.6
Отважно сражались гвардейцы, пытаясь защитить свою любимую царицу, однако они были ничто перед могучими ушебти. И когда капитан дворцовой гвардии возглавил попытку последних уцелевших гвардейцев достичь покоев царицы прежде ушебти, Нефератем появилась в полном блеске своей славы. Она вышла из своих покоев вместе с В’сораном, с ее пальцев слетали молнии грохочущей тьмы, которые полностью уничтожили ушебти. Как только сражение закончилось, Нефератем приказала оставшимся гвардейцам поднять части городской армии и, вместе с В’сораном, найти и казнить всех жрецов, которые приложили руку к этой преступной атаке. На деле же, В’соран проследил за тем, чтобы были казнены жрецы не только одного лишь Культа Загробной Жизни, обеспечив, таким образом, своим последователям всю полноту власти в городе.
XI.7
В течение пяти лет в Ламии укоренился новый культ, тесно связанный с оставшимися жрецами Культа Загробной Жизни. Основательницей этого культа была не кто иная, как сама царица Нефератем. Нак увлечена была Нефератем текстами Нагаша и настолько опьянена была она первозданной мощю его магии, что начала она рассматривать Великого Некроманта как истинного бога, совершенно не понятого сварливыми и склочными царями Нехекары, наихудшим из которых, по ее все более и более уверенному суждению, был отец ее, правящий в далеком Кхемри. Установление культа. обожествяющего Нагаша отнюдь не было, однако же, самой главной переменой. привнесенной в Ламию. В своем изучении трудов Нагаша, Нефератем пошла еще дальше и воспроизвела, при помощи и поддержке В’Сорана все чудовищные опыты и темные ритуалы Нагаша, включая Эликсир Бессмертия.
XI.8
В’соран внес в исходный рецепт эликсира небольшие изменения, сделав его еще более чудодейственным, нежели чем исходное зелье Нагаша, ибо этот эликсир не только давал всякому, кто его выпьет истинное бессмертие – полную невосприимчивость к смерти – но также полностью лишал богов и демонов доступа ко всей душе человека таким способом, каковой сам Нагаш обрел только после употребления чудовищного количества чистого варп-камня.
Книга о Смерти, обретающейся в Старом Мире
Вы держите в руках Либер Некрис, зловещую книгу нежити, книгу проклятых, гримуар распада. Написанная графом Манфредом фон Карштайном, Владыкой Сильвании, книга сия – самое полное собрание, из всех существующих, знаний о не-смерти и некромантии. Вы должны прочесть ее, дабы выжить в мрачном Старом Мире.
На этих богохульных страницах записана история вампиров, возвышение, падение и новое возвышение Нагаша и власть его над сонмами не-мертвых, кои, подобно чуме, заполонили Старый Мир. Рассказана история царей Нехекары и раскрыты тайны черного искусства некромантии. В этой великолепно иллюстрированной книге-справочнике раскрыты полностью все аспекты не-смерти. Но берегись, открывая книгу сию, ибо душа твоя может оказаться в опасности.
Я испил из самой греховной чаши и прочел самые опасные тексты.
Бледные узоры жизни и скрытная геометрия смерти больше не секреты для меня. Я странствовал по путям их и душа моя измерена сей ужасающей геометрией.
В жилах моих бурлит кровь королей и героев, демонов и чудовищ. По правде говоря, за долгую жизнь свою был я всем – и даже более.
Никакая иная жизнь не является столь насыщенной и истинной, как жизнь одного из сородичей моих, и никто более не достоин вкушать от богатств жизни, кроме как я. Низшие создания боятся и ненавидят меня, как и должно быть. Смертные боятся тех вещей. которые не в их разумении, и таковые вещи они начинают ненавидеть – к вящей моей радости. Вне всякого сомнения истинно, что слабые души смертных ненавидят одно уже мое имя, страшатся желаний моих и пребывают в неведении относительно моей истинной натуры и натуры всех моих сородичей.
Однако же, выдумки и сказки смертных утомляют меня. Я пресыщен чтением историй и пророчеств о склочных некромантах и о безумных моих предках и собратьях. И начал я плести узорочье из изысканий своих и видений, касающихся рода моего и истинной сущности тех, к кому принадлежу, дополняя теми искусствами, которые породили нас – и которые мы сами создали.
В книге сей скрыты тайны истинного бессмертия и возмездия нерассуждающему царству божественного. Здесь скрыто будущее, которое, мой неизвестный читатель, ты увидишь, если отважен. Для отважных – видения, открытия и мысли Манфреда фон Карштайна, Владыки Сильвании, истинного наследника рода Вашанеша, наследника трона Ламии и того, кому свыше предначертано объединить все царства людей под своей истинной, по праву, властью.
I. Абдул Бен Рашид
I.1
История моего рода началась много тысяч лет тому назад, задолго до прихода человека-бога Сигмара и создания Его Империи, в землях далеко на юге, дальше, чем враждующие государства Пограничных Княжеств и древняя твердыня Карак-Азул. Эта далекая земля называлась «Тар Уритархайн» на языке народа Асур, «Гримаз-Анкор» на языке народа Дави, а так называемые ученые Государства Сигмара называют эти земли «Царство Мертвых».
I.2
Если смерть действительна побеждена моими сородичами, что, смею тебя уверить, более чем вероятно, то именно Царство Мертвых было тем местом, где началась долгая борьба за достижение такого бессмертия. В этом есть какая-то приятная ирония, ибо земля эта была колыбелью человеческой цивилизации. Настоящее же название этого царства было, и есть, Нехекара.
I.3
Мало, кто обладает знаниями достаточными, чтобы с уверенностью судить о Нехекаре. Немногим смертным удавалось достичь этой, ныне заброшенной, территории, и еще меньше было тех, кто сумел вернуться и рассказать о ней. Я знаю только одного смертного, который исходил Нехекару вдоль и поперек и вернулся, чтобы поведать о том, что он видел. После своего возвращения он своими же собственными сородичами был заклеймен как еретик и безумец – такова непоколебимая глупость смертных людей, которые не желают видеть редких пророков в своих рядах, живущих среди них. подобно пастухам, которых не замечает глупое стадо.
I.4
Пророк, о коем я говорю, был арабийским принцем по имени Абдул бен Рашид бен Муссад бен Осман, Великий Шейх Утраченного Бел-Алиада, Сын Движущихся Песков, Повелитель Малалукской Пустыни. Он один сумел пережить столько, сколько не под силу было выдержать простому смертному, даже до рождения человека-бога Сигмара. Ведомый своей необузданной страстью – любопытством, и неудержимой тягой судьбы, Абдул бен Рашид странствовал в течение долгих восьми лет по землям древней Нехекары, описывая все, виденное им, в шедевре, которому сам он не дал названия, но который в истории остался под названием Книга Мертвых. Именно немногим уцелевшим копиям этой великой поэмы, написанной белым стихом, ученые Старого Мира обязаны своим туманным знанием о древней Нехекаре.
I.5
Как часто бывает в подобных случаях, бен Рашид не дожил до того дня, с которого началось расползание ужаса, вызванного его книгой. То ли от того, что он изыскивал способы возрождения некоторых из темных искусств, виденных им во время странствий, то ли он был проклят уже одним лишь созерцанием открывшихся ему тайн, но принц умер при загадочных обстоятельствах, задохнувшись в запертой комнате, с окном, закрытым ставнями. Когда слуги его взломали дверь, то обнаружили только труп с посиневшим лицом. Говорили, что его тело было столь холодно на ощупь, что обмораживало руки тех, кто пытался поднять труп.
I.6
Устрашенный всем происшедшим, и будучи в неведении относительно величайшей ценности труда бен Рашида, Калиф восточного города Ка-Сабар приказал найти все копии книги и сжечь. К счастью для истории и тех, кто ищет мудрость, Калиф не преуспел в своей разрушительной глупости. Отдельные экземпляры уцелели в личных коллекциях богачей и аристократов, слишком глупых, чтобы осознать важность или опасность книги, которой они владели. Какое-то время спустя, фанатичные рыцари Империи, Тилеи и Бретоннии начали свой крестовый поход против Арабии, и среди награбленного ими в этом сумасбродном предприятии были копии Книги Мертвых, хотя я доподлинно уверен в том, что многие из этих рыцарей горько пожалели о содеянном.
I.7
Книга бен Рашида повествует о великой пустыне к востоку от Арабии, сплошь усеянной тысячами тысяч некрополей всех форм и размеров – зловещее эхо самой древней из человеческих цивилизаций. Есть много сокращенных копий этой книги, часто – с прибавлением новых «сведений», в которых изначально изящные, ясные и точные слова искажены неразумными историками и поэтами и их жалкими потугами на воображение. Здесь я привожу несколько строк из неизмененного подлинника, которые перевел я сам..
I.8
В этой жуткой пустыне, под бледным светом луны ходят не-мертвые.
Они бродят по движущимся пескам в безветренной и безжизненной ночи,
Потрясая оружием из бронзы в насмешливом вызове
И горьком сетовании на жизнь, которой давно они лишены.
И иногда, наводящими ужас сухими голосами, подобными стуку
Иссохшего на солнце тростника, шепчут они имя одно,
Оставшееся от жизни, все, что они помнят.
Имя того, кто обрек их на такое существованье,
Которое больше смерти – и меньше жизни.
Они шепчут имя: «Нагаш».
II. Древняя Нехекара
II.1
Хотя в нынешнее время земли Нехекары – безжизненное пространство мертвых песков, и великая река, что когда-то текла по ним, теперь отравлена сверх всякого разумения, будучи и по цвету, и по составу похожей на свернувшуюся кровь – все же не всегда было так.
II.2
Ныне, разумеется, города пусты и безжизненны, осыпающиеся руины рядом с великими некрополями. Да, дороги давно уже погребены под неумолимыми песками и только немногие разрушенные статуи и монументы, изъеденные ветрами, обозначают присутствие дорог. Те немногие путешественники, вернувшиеся из этих заброшенных и мертвых земель, говорят только о всеобщем запустении и жутком страхе, смешанном с отчаяньем и грустью, коий наполнял сердца их. Ныне земли безжизненны, несомненно, но когда-то было не так. Я это знаю, ибо путешествовал по всем путям, по которым до меня скитался бен Рашид, и я увидел и познал все, что увидел и познал он – и много, много больше.
II.3
За три тысячи лет до Сигмара, на берегах Великой Реки Смерть, которую древние ученые называли Жизнью, возникла цивилизация. Пятьсот лет спустя, цивилизация эта превратилась в Царство Нехекара.
II.4
Во времена, когда большая часть остальных людей была всего лишь дикарями, народ Нехекары научился обрабатывать землю, одомашнил крупный и мелкий рогатый скот, начал строить города, корабли и прокладывать дороги. Величайшим из достижений этой, древнейшей, цивилизации было изобретение сложной письменности, основы которой, как гласили их легенды, передали им сами боги. Боги, которые ходили среди детей своих за тысячи лет до того, как нехекарцы построили первую дорогу.
II.5
Гордый и сильный народ Нехекары покорил кочевые племена, обитавшие в пустыне, подчиняя своей культуре и своим верованиям всех тех, кого они побеждали, объединяя их в великую нацию, делая их гражданами или данниками великих городов-государств. Почувствовав в себе силы, нехекарцы изгнали со своих земель племена орков и гоблинов, пока все равнины, пустыни и горы, находящиеся между западными пустынями и восточным морем не были покорены воинственными городами-государствами великой цивилизации Нехекары.
II.6
Власть правителей Нехекары, находившихся на вершине свего могущества, охватывала территорию, включавшую в себя и влажные джунгли Южных Земель, и побережье Дикого Моря, и прославленные в легендах Драконовы острова, и Темные Земли, пересекаемые Горами Края Света, и Дурные Земли, и область, ныне именуемую Пограничными Княжествами, достигая даже самой Сильвании. К западу нехекарцы контролировали или, по крайней мере, имели постоянные контакты с поселениями рассеянными по всей Арабии, Тилее, Эсталии, Бретоннии и вплоть до изменчивых границ леса Лорен. Не существовало человеческой цивилизации столь же широко раскинувшейся и многоликой, как древняя Нехекара. Я полагаю, что даже величайшая империя, находящаяся на далеком Востоке, которой правит Дракон-Император, восседающий на Яшмовом Троне в Великом Катае, и та не сравнится с Нехекарой.
III. Царь-Жрец Вечного Кхемри
III.1
Величайшим из всех сохранившихся по сию пору древних городов Нехекары был и является Вечный Кхемри. И первым из царей этого города, чье имя было увековечено в летописях, был Сеттра, прозванный Несокрушимым, тот, кто победил правителей других городов-государств и объединил всю Нехекару под своей властью, сделав Кхемри столицей. Несть числа храмам, дворцам и некрополям, рассеянным по всей Нехекаре, испещренным как восхвалениями Царя Сеттры, так и проклятиями ему. По любым меркам он был великим воином и хитроумным полководцем, величайшим правителем своего времени и в то же время, для всех, кто осмеливался говорить крамолу против него – кровожадным тираном, руки коего были по локоть в крови. Сеттра также был тщеславным и гордым человеком, ненавидевшим свою смертность и то, что, несмотря на все его великие победы и мирскую власть, смерть в одночасье может лишить его всего, чего он достиг.
III.2
И, имея это в уме, Сеттра начал величайшую битву, растянувшуюся на всю жизнь – битву с тем, что, по разумению моему, составляет величайший страх всех людей от начала мира. Обуянный гордыней и надменностью, Сеттра поклялся, что смерть не победит его, не разрушит то, что он создал, и повелел он жрецам своим изыскать способ обеспечить его бессмертие в мире живых. Сеттра не видел смысла умирать и отметал мысли о загробной жизни в некоем мире духов, где душа его была бы подчинена богам и божественным духам. Вполне понятное желание для такого, как он.
III.3
Жрецы Нехекары были намного более могущественны, чем нынешние мрачные и беспощадные жрецы Империи Сигмара. Они были хранителями тайн, переданных человечеству древними и, как я верю, ныне давно умершими богами. Они были святыми людьми, алхимиками и волшебниками; искусными врачами, хирургами, аптекарями и демонологами, способными подчинять себе разных бесов или джиннов, как их называли нехекарские жрецы.
IV. Культ Загробной Жизни
IV.1
По приказу Сеттры древние жрецы Нехекары направили свое могущество на исполнение царского приказа. Десятилетиями экспериментировали с зельями для сохранения плоти – химическими и магическими, часто входя в контакт с джиннами и допытываясь у них о тайнах. Говорили даже, что тайны сии жрецы выведывали у самих богов. В течение этих лет жрецы Кхемри раскрыли многие секреты и совершили множество великих открытий, связанных с алхимией и продлением жизни. К великому сожалению, величайший из секретов, тайна тайн – бессмертие – по-прежнему оставался для них непостигнутым.
IV.2
И, в конце концов, случилось так, что Сеттра, хотя и прожил сверх всех возможных сроков, лег, наконец, на смертный одр, осыпая ужасными проклятиями жрецов своих, не исполнивших его приказа. И поклялся он, что если бы был найден некий способ сохранить связь с миром живых даже после смерти, он бы преследовал жрецов до самой их смерти, и нашел бы их в загробном мире. И такой страх и ужас вселил Сеттра в души и сердца подданых своих, что жрецы его, обуянные ужасом сверх всех пределов, поклялись своему верховному владыке, что продолжат труды свои. Поклялись они, что придет день, и проснется Сеттра от смертного сна, и будет править своим великим царством, как прежде, имея нетленное и вечное тело. Сеттра приказал, чтобы Культ Загробной Жизни, созданный жрецами его, пребывал неизменно в своей вековечности. А также Сеттра передал Культу большую часть накопленных им в этой жизни богатств, заложив основу могущества Культа.
IV.3
После смерти Сеттры, жрецы Культа Загробной Жизни продолжили свои изыскания, получив возможность продлить жизни свои на десятки лет сверх отмеренного природой. Многие цари Нехекарской Империи, бывшие вассалами Сеттры, потребовали для себя той же участи, что и он – воскрешение после смерти в безупречном телесном совершенстве. Так власть Культа Загробной Жизни распространилась по всей Нехекаре. Прошло время, и цари и принцы из каждой аристократической семьи, начинали готовиться к смерти, имея надежду на последующее воскрешение, которого можно было бы достичь тайными зельями и колдовскими обрядами.
IV.4
С приходом нового поколения жрецов, знания Культа углубились, ибо эксперименты жрецов стали более целенаправленными. К пятому поколению, жрецы-долгожители нашли, предположительно, способ избежать смерти, хотя тела самих жрецов продолжали иссыхать и скрючиваться от колоссального груза множества лет – жрецы стали походить на трупы, высохшие под палящим солнцем, но все же способные ходить и говорить.
IV.5
Вот почему все духовенство Культа Загробной Жизни превратилось в существ, среди наиболее просвещенных и просветленных из оккультистов известных как личи, способных ухаживать за телами своих царей и вечно проводить Церемонии Нетленности для самих царей, будучи единственными, кого не могли казнить даже по высочайшим приказам . Власть Культа Загробной Жизни была настолько велика, что часто слово жрецов было законом, приводя к тому, что все богатства Нехекары, сам образ жизни подданных, стали служить целям Культа.
IV.6
Ослепленные гордыней своей и объединенные с младых ногтей привитым сверхъестественным страхом смерти, владыки древней Нехекары все больше и больше уделяли внимания своим жизням после смерти, рассматривая жизни своих подданных только лишь как разменную монету. В подражание колоссальной гробнице самого Сеттры, цари и принцы Нехекары отдавали приказы строить для себя величественные некрополи и пирамиды, дабы хранить в них богатства свои, дабы были эти постройки домами для их душ до тех пор, покуда не придет время им возродиться к новой и вечной земной жизни. Все чаще и чаще мужья, жены, слуги опочивших владык совершали ритуальное самоубийство, дабы быть затем мумифицированными, а иногда их просто заживо хоронили рядом с владыками, в окружении всего необходимого для загробной жизни – включая символы власти и оружие. Случалось, что целые фаланги самых преданных воинов испивали после смерти их владыки яд, дабы за гробом воссоединиться с господином своим и даже в смерти оберегать господина до дня воскрешения.
IV.7
Практика мумификации и строительства гробниц вскоре настолько широко и прочно укоренилась в сознании общества, что каждый, кто только мог себе это позволить, тратил свои накопления на подготовку к смерти. И жрецы Культа Загробной Жизни были от этого только в восторге, ибо это увеличивало их значение для Нехекары, а также сосредотачивало в их руках все больше и больше власти над страной.
IV.8
Вскоре, в пустынях, окружавших города, возвышалось все больше и больше некрополей, подлинных городов мертвых. С течением времени города мертвых стали превосходить размерами самые крупные города живых.
V. Нагаш
V.1
За свою долгую жизнь я испытал много горестей и победил много великих и ужасных врагов. Мне знакома и радость победы и горечь поражения. Все это лишь углубляло мудрость мою – как в отношении самого себя, так и в отношении окружающего меня мира. И теперь я уже не боюсь – нет такого зла, которое могло бы меня сокрушить. Разумеется, есть такие люди, которые могут мне причинить вред, даже уничтожить мою смертную оболочку, однако же, сам будучи когда-то человеком и зная о людях все – и силу и слабость – я не боюсь их, ибо страх иррационален и не поддается контролю. Мой же самоконтроль – абсолютен. Проклятие паранойи и самообольщения, которое гнетет столь многих моих сородичей, не имеет надо мной силы – вот еще почему я не испытываю страха.
V.2
Но, несмотря на то, что все сказанное мной – истина, есть тот, кого я страшусь. Тот, чьего пришествия и суда я боюсь. Тот, кто в истории, мифах и легендах известен как Нагаш.
V.3
Говорят, что когда Нагаш стал достаточно взрослым, чтобы знать о таких вещах, он стал одержим смертью. Он бродил по городским некрополям и прокрадывался в древние усыпальницы великих царей, где наблюдал за жрецами Культа Загробной Жизни, приносившими жертвы и проводившими длительные ритуалы, предназначенные для умилостивления призраков умерших царей. Когда же Нагаш не был в этих склепах, он следил за ранеными и больными, следил за тем, как огонь жизни медленно покидал тела. Затем он наблюдал за теми, чьим призванием была подготовка тел к захоронению. И после этих наблюдений, имевших место в юности Нагаша, он преисполнился решимости никогда не умирать.
V.4
Деяния и имя Нагаша практически не запечатлены на древних монументах Нехекары, за исключением нескольких. Древние верили, что вычеркнув его имя и память о нем из истории, им удастся неким образом лишить его бессмертия и привести его к забвению. Однако, усилия их были напрасны. На тех нескольких уцелевших реликвиях, упоминающих Нагаша, говорится, что он был братом Царя Тхутепа, однако пользовался немалым уважением и почетом и обладал немалой властью и сам по себе, будучи самым молодым Верховным Жрецом за всю историю Культа Загробной Жизни. Тот факт, что есть некто, пусть и его родной брат, кто обладает большей властью над миром, вселял в Нагаша чудовищную паранойю, несмотря на то, что брат был верным последователем Нагаша. И Нагаш так желал власть, которой обладал его брат, что однажды, в глухую и вещую ночь, он опоил брата зельем и заживо замуровал в стене Великой Пирамиды Царя Кхетепа, их покойного отца.
V.5
И, приблизительно, 4.500 лет тому назад, во времена Третьей Династии Кхемри, когда короткое правление Тхутепа Законодателя было оборвано столь беспощадно и безжалостно, Нагаш был коронован как Царь-Жрец Кхемри, и никто не смел перечить его воле.
V.6
Будучи уже знаком с тайнами Культа Загробной Жизни и с его неумирающими жрецами-личами, Нагаш был разочарован тем несовершенным бессмертием, которое обеспечивалось этими тайнами, ибо, хотя жрецы этого Культа и могли жить вечно, но их древние и иссохшие тела были слабы и уязвимы. Хотя жрецы и не могли умереть в силу причин естественных, однако же, некто, имеющий достаточно решимости и целеустремленности в таком деле, вполне мог их убить, как убедился на собственном своем опыте Нагаш, стоя над полуистлевшим трупом своего бывшего господина и учителя – прежнего Верховного Жреца. Так и случилось, что Нагаш, совместно со своим главным последователем и визирем, Аркханом, приступил к еще более ужасающим и неподобным экспериментам в своем поиске истинного бессмертия.
V.7
Успехи их, однако, были невелики. Причиной такого положения дел было то обстоятельство, что волхвование древних нехекарцев было неразрывно связано с отправлением их религиозного культа, усугубленного тысячелетиями суеверий и предрассудков. Истинная сущность магии, вкупе со способами наилучшего и наиболее действенного ее использования, была им неизвестна.
V.8
А затем все изменилось. По приказу, отданному Нагашем всем вассальным городам-государствам Нехекары, из северного города Зандри доставили дань в виде тысяч рабов – рабов, необходимых Нагашу, чтобы возвести пирамиду для себя самого. Пирамиду, которая бы стала для него дворцом и убежищем в жизни, ибо он не собирался умирать. Среди этой массы рабов была воистину редкая добыча: клетка, в которой были бледные и высокорослые тела трех Дручиев, бывших без сознания. Люди Нехекары почти не имели контактов со Старшими Расами, зная о них либо только из легенд, либо из кошмарных историй, бытовавших в городах, наподобие Зандри, располагавшегося в устье Реки Жизнь. Хотя зандрийцы и не знали точно, кто такие Дручии и откуда они, однако же, они сильно страдали от разбойничьих налетов пиратов-налетчиков, чьей родиной были холодные земли Наггарота.
V.9
Трое Дручиев, лежавших одурманенными в клетке, были найдены лежавшими на пляже неподалеку от Зандри, где они очутились после одного свирепого шторма. Король, вопреки своему обыкновению, приказал не убивать пришельцев и не сжигать их тела, а опоить их зельем, настоянным на черном лотосе и, пока они пребывали без сознания, заковать в цепи из самой прочной и тяжелой бронзы и отослать в Кхемри в качестве «подарка». Это стало началом гибели всей Нехекары.
V.10
В течение десяти лет Нагаш держал при себе пленников, бывших постоянно то в наркотическом дурмане, то в разных степенях опьянения; возможность полного пробуждения пленников вселяла в Нагаша наихудшие из возможных страхов. Он подвергал их жесточайшим пыткам, устраивал самые изощренные допросы, которые только мог придумать его ум, и все это с одной-единственной целью – выведать все, что они знали о своем собственном искусстве колдовства. Из нехекарских легенд хорошо было известно, что Дручии в своем мастерстве владения магией превосходили всех людей сверх всякого сравнения. Опасность, в объятия которой Нагаш бросился с такой охотой и желанием, есть прямое и необходимое следствие его амбиций, ибо среди пленников была не кто иная, как самая могущественная чародейка и колдунья из всех, кто составляет эту жуткую и хищную Расу.
V.11
Именно от нее узнал Нагаш все самое важное, что относилось к делам магии и чародейства, но, хотя осведомленность его в способах волшебства умножилась стократно, все же до истинного мастерства было еще далеко. Чародейка и ее спутники, ради безопасности Нагаша, продолжали пребывать в состоянии опьянения и, таким образом, не могли использовать всё своё могущество, чтобы уничтожить его. Но даже в столь пассивном, дремлющем состоянии, они все же сопротивлялись пыткам. Но, как бы то ни было, познания Нагаша в способах и видах магии, его умение обращаться с заклинаниями, теперь бесконечно превосходили все, что умели и знали все прочие люди-чародеи Нехекары.
V.12
Он узнал о том, что создание магических эффектов не зависит от призывания на помощь богов или джиннов, в отличие от волхвования, которым занимались нехекарские жрецы, и которое было чрезвычайно ритуальным. Узнал он и о ветрах магии, которые движут мир, и то, как эти ветра могут вливаться в источник могущества Дручиев: Дхар, или черную магию. Он познал важность крови как переносчика животворных магических сил и как ведьмы далекого Наггарота приумножают силы свои и сохраняют юность, купаясь в крови принесенных в жертву, усиленной некими заклятьями. Наконец, узнал он и про обсидиан и о странном мертвящем эффекте, оказываемом им на магию.
V.13
Как только Нагаш понял, что от колдуньи он уже не узнает ничего нового, он, предварительно убив ее спутников, узуродовал дручийскую ведьму, вырезав ей глаза обсидиановым кинжалом, отрезав ей язык, руки и ноги, и заковав ее голову в специально изготовленную клетку из обручей и пластин с фиксатором для языка, выложенную обсидианом. Как же возрадовался Нагаш, когда, столь изуверским способом обезвредив ведьму, он оставил ее живой вместе с трупами ее сородичей, замуровав в одной из камер Черной Пирамиды, когда-то воздвигнутой по приказу Нагаша для него самого.
V.14
Нагаш начал экспериментировать, используя свое новое знание, объединяя то, что выведал он у дручийской колдуньи, с тем кладезем знаний, который был собран жрецами Культа Загробной Жизни. Его опыты оказались в определенной степени успешными и ему удалось создать колдовское зелье, которое продлевало срок жизни, но без отвратительного саморазложения, что было бичом жрецов-личей. Скоро к этому открытию стали сопричастны и последователи, набранные Нагашем из рядов Культа Загробной Жизни, первым среди которых был Аркхан.
V.15
Вместе со своими последователями Нагаш долго и упорно продолжал свои эксперименты, изыскивая более надежные способы творить черную магию, о которой узнал он от дручийской ведьмы, и управлять ей. Спустя всего лишь десятилетия ни один из жрецов-личей прочих городов Нехекхары уже не мог ни в чем превзойти Нагаша и последователей его. Они отвергли поклонение древним нехекарским божествам, придя к мысли что они сами – божества и что все остальные жители Кхемри суть только бессловесные рабы, коими можно помыкать так, как заблагорассудится – бросать на строительство колоссальных монументов во славу достижений их владык, использовать как безгласных животных для своих колдовских опытов.
V.16
Годы сменялись десятилетиями, десятилетия сменились столетием – и вот, Нагаш и последователи его стали все более и более замкнутыми, все реже и реже интересовались они тем, что происходило за пределами Кхемри, все реже и реже покидали они свой город. Это-то и стало предвестьем катастрофы для них. Черная Пирамида Нагаша была вскорости завершена и Нагашу с последователями осталось только вдохнуть в нее свою черную магию. Отныне Пирамида должна была служить проводником для ветров магии, впитывая, всасывая их в самое себя, объединяя их, принуждая сливаться в одно огромное вместилище черной магии, находящееся под Пирамидой.
V.17
Однако, черная магия, копившаяся и хранившаяся под Пирамидой Нагаша, привела к тому, что все звери и люди, на много лиг вокруг, стали страдать от странных и противоестественных заболеваний – физических, умственных и душевных. Для царей других городов, давно с тревогой наблюдавших за событиями к Кхемри, это стало последней каплей, переполнившей их чашу терпения. Ламиззар, царь прибрежного города Ламия, объединил царей Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры в военный союз против Нагаша и бросил объединенные армии в войну против того, кто провозгласил себя вечным царем-жрецом Кхемри.
V.18
В течение долгой войны были убиты тысячи нехекарцев. Волны чернейшей магии выжгли все вокруг, а некоторые оазисы настолько были осквернены черной магией, что, даже много лет спустя, люди держались от них как можно дальше. Война против Нагаша и последователей его была столь долгой, что Царь Ламиззар не дожил до ее окончания. Из отцовских рук знамя войны против Кхемри принял сын – Ламиззаш. Спустя еще тридцать лет изнурительной войны, армии Ламиззаша, наконец, стали брать верх.
V.19
Говорят, что Нагаш, вместе со своими немногочисленными выжившими последователями, загнанные в угол в Кхемри, скрылись в холодном мраке Черной Пирамиды. И там, в Пирамиде, Нагаш один-единственный раз обернулся – стоя на вершине лестницы в тысячу ступеней, ведущей в саму тьму – и поклялся, что цари, посмевшие восстать против него, превратятся в прах, в менее, чем прах, и так же будет с их городами и подданными.
V.20
Один за другим погибали последователи Нагаша, прикрывая бегство своего владыки. Их обезглавливали и сжигали те, кто объединился против их повелителя. Те цари, которые пережили войну, уничтожали труды Нагаша, вымарывали, вычищали, выскабливали его имя и тексты с описанием его деяний с многочисленных монументов Кхемри, надеясь вычеркнуть всякую память о царе-богооступнике из самой истории. Что касается самого Нагаша, он так и не был найден. За исключением комнат для оккультных экспериментов, вся Пирамида, в которую он сбежал, была пустой.
VI. Начало Бессмертия
VI.1
Здесь я привожу несколько абзацев первой из Девяти Книг Нагаша, написанные самим Великим Некромантом, которые я перевел на современный рейкшпиль:
VI.2
«Я скитался по пустыне, жажда сушила мое горло, голод пожирал мои внутренности. Перед взором моим мелькали жуткие и зловещие видения, и я боялся превыше всего на свете, что суждено будет мне умереть среди этих палящих песков – ибо ни одно из моих заклятий, даже благословенный Эликсир, не давали истинного бессмертия. И все же, я отказывался покориться судьбе моей. Смерть пришла за мной, даже забрала меня, чтобы бродил я в серых посмертных пространствах, покуда не изыскал я способа вернуться в мир живых и в свое умирающее тело. Я приказал телу своему встать и идти – все дальше и дальше от ненавидимого мной Кхемри, через беспредельную безжизненность Соленой Равнины, через зловещие болота и топи, лежавшие дальше. И, наконец, очутился я у подножья Восточных Гор, дойдя до подножья Расколотого Пика.
VI.3
Полуразрушенная эта гора вздымалась на берегах Гнилого Моря. Я мало что знал об этих местах, ибо мало кто прежде здесь бывал и рассказывал потом. В древние времена, как гласила легенда, могучий джинн был низвергнут с небес. При падении, он расколол гору и, в падении своем, достиг ее центра, где и осталось тело его. Спустя столетия ветер и дождь, продолжала легенда, смыли засохшую кровь джинна и частицы его истлевающего тела в водоем, ставший впоследствии Гнилым Морем, заражая его воды, искажая облик тех рыб и змей, которые выжили.
VI.4
Я знал, что должен был умереть на Соленой Равнине, что тело мое было всего лишь гниющей оболочкой, но я мог управлять им, хотя мой контроль был несовершенен. Но если я не буду вообще контролировать свое тело, оно перестанет отвечать мне и я почувствую, как моя душа уходит из мира живых. Однако, если, напротив, буду чрезмерно держаться за свою оболочку, я почувствую агонию измученного и умирающего тела своего и безумие, рожденное моим умирающим мозгом. Я прилагал все силы свои, дабы удержаться в теле своем, и не заметил, как упал в отравленные воды Гнилого Моря. И пробудились инстинкты моей смертной оболочки – прежде разума моего – и вот, я уже пью из Моря жадными, ненапойными глотками.
VI.5
Это был первый раз, когда я испробовал на вкус воды Гнилого Моря, сквозь сознание мое пронеслись невыносимо ослепительные видения, буйная, дикая сила влилась в иссохшие мои вены. И вот теперь я почувствовал, что владею телом своим полностью. абсолютно, что желания и слабости тела выжжены водой, которую я выпил. И понял я, что нашел, наконец то, что так долго искал. Здесь было все, что было мне нужно».
VI.6
В книге этой Нагаш начинает с описания того, как в течение многих лет жил он, подобно отшельнику, в пещере у подножья Расколотого Пика, размышляя о сущности бессмертия и загробных миров, черпая мудрость из бездонного кладезя души своей, будучи свободным от желаний и слабостей своего тела. Со временем, выяснил он правду о падшем джинне, который, предположительно, расколол гору, обнаружив, что, на деле, это был огромный колдовской кристалл, который ударился о вершину горы; кристалл, в котором были заключены колоссальные сверхъестественные силы. Нагаш понял, что это было такое – это было то, что суеверные люди, жившие в те времена, называли варп-камнем: чернейший из всех видов Эфира, неким образом окаменевший и попавший в реальный мир.
VI.7
Нагаш изучал систему пещер, расположенных внутри загадочного Расколотого Пика, покуда не обнаружил скрытое озеро, находившееся а самой глуби горы. В водах этого озера были целые россыпи варп-камня. Чувствуя, что именно этот камень был ответом на все его вопросы, стал Нагаш пить светящиеся воды озера, и даже растер в порошок несколько кристаллов, чтобы, вдыхая этот порошок, подобно нюхательному табаку, увеличить свои силы Он даже смешивал порошок варп-камня с колдовскими травами, чтобы добиться большей остроты сознания для своих колдовских экспериментов. Имея под рукой такой источник сырой энергии, Нагаш, со временем, получил возможность призывать все более могущественных джиннов, или демонов, подчиняя их воле своей и принуждая выдавать ему тайны жизни и смерти, как избежать неуклонного высасывания посмертными мирами души смертного, освобождающейся из тела. Ибо до сих пор Нагаш превыше всего боялся смерти и превыше всего ненавидел саму мысль о том, что когда-нибудь ему придется предстать перед судом богов и демонов и загробном мире.
VI.8
Время шло, и постоянный контакт с варп-камнем вызвал жуткие изменения в теле Нагаша – не вполне живом, но и и не вполне мертвом. Он описывает, как кожа его потрескалась и клочьями сползала, как в местах с истончившейся до прозрачности кожей, стали видны мускулы и вены. Его глаза расплавились и превратились во вместилища для светящегося гноя. Ногти его удлинились и превратились в когти столь же твердые, как алмаз, позволяя ему выцарапывать куски варп-камня из засохшей и утрамбованной грязи. Все оставшиеся следы смертности, наконец, были уничтожены, а душа его была навечно прикована к телу, управляемая его несгибаемой волей и скрытой силой его колдовства. Сбылось то, чего так долго он жаждал – вырвавшись из когтей смерти, он не был по-настоящему живым, не был по-настоящему мертвым, но воистину не-мертвым.
VII. Рождение Некромантии
VII.1
Именно в этот период Нагаш предпринял много усилий к тому, чтобы создать свое собственное волшебство – смесь ритуального волхвования Культа Загробной Жизни и магии, узнанной им от Дручиев. Это новое искусство, впоследствие ставшее известным как некромантия, было и является колдовством бессмертной жизни, искусством управления смертью, путем к обретению бессмертия и свободы от прихотей богов и демонов. За все время своего уединения, Нагаш довел до совершенства заклинания, которые потом будут использовать все некроманты – хотя часто в упрощенной форме. Именно поэтому Нагаш был, есть и навечно пребудет Великим Некромантом.
VII.2
Ночью, при свете полной Луны Хаоса, отправлялся Нагаш к могильникам примитивных племен, живших в окрестностях Расколотого Пика, чтобы совершенствоваться в своем колдовстве. Те, кто видел его, бежали, а немногие воины или шаманы, попытавшиеся остановить его, были убиты всего лишь одним словом Нагаша. Он вскрывал эти могильники один за другим и оживлял бывшие там трупы почти таким же образом, каким он оживлял в Кхемри каменных Ушебти, хотя, сначала, его успехи были незначительными. Человеческие останки были намного слабее заколдованного камня, из которого были сделаны Ушебти, и найти точную дозу Дхар, чтобы оживить трупы и дать им хотя бы наипростейшее задание, было трудно чрезвычайно. Первые воскресшие трупы делали всего лишь несколько шагов, прежде чем рассыпаться, будучи уничтоженными теми силами, которые их подняли. Но умения Нагаша росли, рос контроль его и росла продолжительность воскрешения трупов и скелетов. Очень скоро мог Нагаш оживлять трупы безо всяких усилий – одной лишь своей мыслью.
VII.3
Так как были эти существа уже мертвыми, пыль варп-камня не могла причинить вреда этим ожившим трупам, и поэтому послал Нагаш их копать пещеры под Расколотым Пиком и строить каменную башню. Башня эта стала основой того, что впоследствие стало называться Нагашиззаром, именуемым иногда Проклятой Твердыней – вполне возможно, величайшей крепостью из всех, когда-либо построенных.
VII.4
Чувствуя необходимость во все большем количестве рабов для исполнения планов своих, Нагаш посылал сотни воскрешенных им мертвецов захватить и увести в рабство отсталые племена, жившие на берегах Гнилого Моря, заставить их принять «крещение» в этих жутких водах. Затем, этих несчастных с лицами землистого цвета под нескончаемые вопли тащили к алтарю Нагаша, дабы вырезать им сердца прежде, чем их мертвые тела, уже лишенные души, будут воскрешены для вечного служения своему новому и вечному господину.
VII.5
Будучи неспособными сопротивляться его магии, члены этих племен начали поклоняться Великому Некроманту как богу, отсылая самых здоровых юношей и девушек в башню Нагаша как дань. Вполне вероятно, что это поклонение удовлетворило тщеславие Нагаша, ибо он решил сохранить многие из племен, цивилизовав их так, как более всего подходило его нуждам и создав единый народ, чьей единственной задачей было удовлетворение любой прихоти Нагаша.
VII.6
В течение двух столетий Нагаш был абсолютным владыкой могущественного царства, растянувшегося вдоль берегов Гнилого Моря, царства, где хорошо вооруженные нагаши – смертные мужчины и женщины, поклонявшиеся Нагашу как своему живому богу – служили бок-о-бок с воскресшими останками своих соплеменников и предков. Шахты под башней Нагаша превратились в колоссальную систему ходов, простиравшуюся до самых корней гор. Подобно раковой опухоли, пожирающей своими отпрысками тело умирающего, расползались укрепления вокруг башни, покуда не протянулись они на целую лигу во все стороны. Вот что было городом-крепостью Нагашиззаром, несокрушимым замком, алхимической лабораторией, библиотекой колдовских искусств и храмом, посвященным поиском прижизненного бессмертия и уничтожению всех богов и демонов, ибо именно они жаждали власти над душами смертных, считая их своей пищей.
VII.7
Нагашиззар был столицей того, что, вероятно, было самым слепоподчиняющимся народом из всех, которые когда-либо существовали в мире. В центре цивилизации, подобно пауку в центре паутины, был Нагаш, постоянно изучавший свое искусство и проводивший опыты, будучи прекрасно осведомленным, через посредство своего колдовства, обо всем, что делают его не-мертвые рабы. Он, в пределах царства своего, был почти всеведущ. Но даже за стенами своей несокрушимой крепости, будучи отгорожен от окружающего мира, Нагаш все же имел врагов.
VII.8
Привлеченные варп-камнем, подобно мотылькам, который притягивает свет, к Расколотому Пику устремились крысоподобные зверолюди – скейвены, как называли их древние Имперские ученые. Вся цивилизация крысолюдов основана была на варп-камне и их предводители, собрание тринадцати колдунов, воевод и жрецов, требовали, чтобы их приспешники захватывали варп-камень везде, где бы ни обнаружили его. Они вломились в шахты под Расколотым Пиком и попытались захватить крепость таким же образом, как незадолго до этого захватили многие могучие Караки, принадлежавшие народу Дави. Но взятие Нагашиззара оказалось намного более сложной задачей.
VII.9
Скейвены объявили войну. Взяв царство Нагаша в окружение, принялись они за штурм Нагашиззара, применяя свои странные и ужасающие орудия. И схлестнулись они с армиями Великого Некроманта и его почти совершенным искусством некромантии. Скейвенам противостояли легионы скелетов и трупов, не знающих усталости, равно как и живые фанатики, страшащиеся своего темного и реального бога более, нежели чем смерти.
VII.10
Десятилетиями в подземельях крепости велись ожесточенные бои. Но даже будучи окружен скейвенами, численность которых во много раз превышала его армии, Нагаш был непобедим и война, после всех рек крови и жестокостей, зашла в глухой тупик. У Нагаша были совсем иные планы и скейвены для него были только помехой на пути осуществления этих планов. Чтобы устранить эту помеху, Нагаш заключил договор с Советом Тринадцати. В обмен на помощь в снабжении рабами, Нагаш будет отдавать Совету варп-камень, добываемый под Расколотым Пиком. Разумеется, это было отнюдь не то, чего жаждали крысолюды на самом деле, однако это было намного лучше, чем продолжать бесплодную войну, не будучи уверенными, что захватят хоть какую-либо добычу. И они согласились.
VII.11
Из-за столь непрерывных и масштабных горных работ, воздух и земля вокруг Нагашиззара настолько насытились пылью добытого варп-камня, что практически всё – животные, люди и растения – начало заболевать, чахнуть и умирать. Ядовитая эта пыль попадала глубоко в землю, заражая корневую систему растений, уже отравленных варп-камнем, а из растений переносилась в организмы животных, поедавших эти растения. Спустя какое-то время варп-камень стал накапливаться в телах тех людей, которые употребляли в пищу зараженные мясо и растения, пили из еще более загрязненных горных источников и колодцев.
VII.12
Нагаш в своих рукописях утверждает, что мор и лишения, охватившие его рабов, не были для него поводом для особого беспокойства. Однако в работах его находится место для описаний того, как нагаши – целая раса – начали заболевать и умирать. Мутации стали зрелищем еще более обыденным, так же как явления разнообразных духов и демонов, привлеченных воздухом, перенасыщенным магией. Будучи сам неуязвимым для нападений демонов и ужасов, вызываемых призраками, Нагаш понимал, что его смертные рабы не были стойкими. Он должен был что-то предпринять, чтобы оградить свою порабощенную цивилизацию от исчезновения или, что было во сто крат хуже, от порабощения богодемонами.
VII.13
И придумал Нагаш план, как избавить смертных своих рабов от двух слабостей – самосознания и разума. Начав с городов, наиболее пострадавших от мора, Нагаш, к вящему удовольствию своему, заставил, под видом ритуального поклонения себе, подданных своих пожирать живьем старых и увечных собратьев, а также еще теплые тела недавно умерших. Несмотря на то, что сочетание варп-камня и свежей крови привело к увеличению числа уродств – как физических, так и душевных – среди тех, кто принимал участие в этих отвратительных пиршествах, все же столь велико было влияние богомерзкой магии на этих сборищах, что людоеды эти больше не умирали от пыли варп-камня, будучи единственными живыми среди всеобщего царства смерти. Скоро все остатки индивидуальности исчезли в этих существах, а стойкость их ко всему ужасающему и сверхъестественному возросла тысячекратно.
VII.14
Спустя годы, окрестности Нагашиззара превратились в мерцающую пустыню, населенную призраками, где единственными живыми существами были отсталые людоеды, едва ли чем-либо похожие на людей, которые кочевали большими стаями. Великому Некроманту было все равно. Живые или мертвые, отсталые или нет – смертные, населявшие землю, должны были, так или иначе, быть его вечными рабами.
VIII. Мир духов
VIII.1
Отринь свои наивные представления о загробной жизни. Вне мира живых, для души твоей нет спасения. После смерти душа твоя будет либо пожрана демоном или богом, либо вольется в бесчувственное забытье Владений Хаоса. Загробное царство Морра – выдумка. Те души, которые не были втянуты в Эфир, чтобы стать пищей для тех Сил, которые владычествуют над ним, остаются в мире живых, существуя, хотя и по совершенно непостижимым законам, в то же самое время и в том же самом месте, что и живые люди.
VIII.2
Таким образом, то, что люди именуют «призраками», суть души и фрагменты сущностей умерших людей. Сущности эти не ушли из мира смертных по причине наложенных проклятий, заклинаний, близости к источникам могущественного колдовства, будучи пойманными в ловушку варп-камня, подчиненными невероятно сильной воле (примером тому может служить сам Нагаш), и пребывают в «призрачном», невидимом и нематериальном состоянии.
VIII.3
Вне всякого сомнения, что присутствие этих, во многом непредсказуемых и жалких, сущностей в мире живых возможно только лишь при существовании ветров магии – той же самой среды, что дает жизнь демонам Хаоса, хотя для души смертного остаться в мире живых намного проще, нежели чем демону принять смертную оболочку.
VIII.4
Когда ветра магии дуют в полную силу, некоторые призрачные сущности, запертые в мире смертных, иногда получают возможность явить себя в образе призраков, привидений, полтергейстов и всех прочих зловещих существ, которые существуют в фольклоре.
VIII.5
Имеющие дар видеть этот мир духов, существующий как невидимая часть мира живых, видят пространство, населенное призраками умирающих людей и эфирными отпечатками прочих мертвых существ, например, животных и, даже растений, хотя подобное случается крайне редко. Я повторяю: это не нечто, отдельное от мира живых, это просто другой образ видения и познания реальности. Боги и демоны обладают влиянием на материальную и нематериальную части мира живых, но управлять нематериальной частью им проще, поскольку существование ее всецело зависит от магии, пронизывающей мир.
VIII.6
Таким образом, тот мир духов, о котором часто говорят некроманты и разные духовидцы, на деле суть все тот же мир смертных, но преломленный через дар видения призраков и духов. Только те, кто от рождения обладают таким даром, могут видеть движение потоков магии в мире, и только они могут работать с нематериальным аспектом реального мира. Однако, настолько велик глубинный ужас этого мира в мире, что некоторые из духовидцев, не обладающие достаточной стойкостью и крепостью разума, могут погрузиться в пучину безумия.
VIII.7
Но, все же, для большинства смертных мир духов совершенно неощутим, так же как для обитателей призрачного царства неощутим мир живых. Всеобщий разрыв между материальным и нематериальным в реальном мире касается как живых, так и мертвых. Совершенно таким же образом, как большая часть живых людей никогда не видит, не ощущает и не воспринимает каким бы то ни было образом окружающих их духов, фрагментов душ и эфирных отпечатков, духи, фрагменты душ и эфирные отпечатки не видят, не ощущают и не воспринимают окружающий их мир смертных.
VIII.8
Но как и с той, так и с другой стороны, существуют исключения. Некоторые смертные могут почувствовать и понять мир духов тем или иным способом – некроманты, жрецы Шайша, вампиры, жрецы-личи. То же самое верно для наиболее могущественных и устойчивых духов, которые могут почувствовать и понять реальный мир. Подобно самому Нагашу, мы, вампиры, можем видеть обе стороны реальности – материальную и нематериальную – с одинаковой легкостью. Но из всех вампиров, как я считаю, только безумные потомки В’Сорана стали видеть материальный аспект реальности все хуже и хуже, покуда он для них не превратился во всего лишь смутную и расплывчатую тень. Но нематериальный аспект реальности был виден им все более и более отчетливей. Вполне вероятно, что самые древние и совершенно безумные вампиры из линии крови В’Сорана могли достичь состояния, при котором они окончательно перестали видеть материальный мир и видят только лишь ветры магии, духов, ауры и так далее.
VIII.9
Из этого следует, что, быть может, они по-прежнему видят реальный мир, но совершенно иным образом. Похоже на то, что Некрархи преимущественно видят духовные сущности всего живого, нежели чем физические оболочки, и для них эфирные отпечатки более реальны, нежели чем материальные сущности. Часто говорят, что Некрарх живет в мире духов, имеет контакты с материальными объектами, но обладает совершенно особым восприятием своих действий.
VIII.10
По разумению моему, когда Нагаш в рукописях своих писал о том, что он умирал, странствуя по пустыне, и душа его попадала в мир духов, вполне возможно, что, на самом деле, его душа покидала мертвое тело совершенно независимо от его понимания и восприятия, скитаясь по неживому пространству нематериального аспекта реального мира только лишь затем, чтобы вновь найти дорогу обратно и овладеть его телом – воистину ни живым, ни мертвым.
IX. Представления нехекарцев о душе
IX.1
Древние нехекарцы имели представления о том, что есть душа, намного более разработанные и сложные, нежели у клериков и ученых современной Империи. В то время, как священники Сигмара говорят об аниме и анимусе, идентичности и энергии души, нехекарцы не верили в столь примитивную духовную двойственность. Пухлые тома Магисторум Хаотика описывают душу как триединство: Кэйос – энергия души или чистая магия; Фэйос – бессознательная и неуправляемая внутренняя сущность; Дэйос – нечто, наподобие сознательной части души, нематериальное связующее звено между внутренними пространствами разума и внешними пространствами физического мира.
IX.2
С другой стороны жрецы-личи в своих текстах указывают, что всякое разумное смертное существо, полностью осознающее себя и деяния свои, есть совокупность семи отдельных частей, которые, однако, связаны друг с другом.
IX.3
Части эти суть:
Кха – физическая, смертная оболочка. Тело. Труп.
Ка – «Я», разум и отвлеченная мысль.
Ба – подсознание и эмоция.
Аб – знание или осведомленность о том, что есть «правильно» и «ложно». Аб также являлось идеей свободы выбора и умением отличать правду от лжи.
Секхем – жизненная сила как она есть; власть; огонь души или эфирная энергия.
Рен – Истинное Имя; имя, неразрывно связанное с каждым существом и принадлежащее только ему. Рен, вероятно, можно описать как «внимание к кому-либо», «идея о существовании кого-либо». Определяющая часть «Я» и индивидуальности. Говоря о чувствах, Рен живого существа есть не само это существо, но, скорее, нечто, объединяющее опыт всей Вселенной и восприятие каждого конкретного живого существа. Идея эта весьма непростая, достаточно только будет отметить, что нехекарцы верили, что уничтожение Рен какого-либо существа приведет к уничтожению памяти о нем после смерти и, в конечном итоге, уничтожению всего, что этот человек сделал в своей жизни.
Кхаибит – Тень. Нехекарцы верили, что тень являлась естественным результатом физического существования и доказательством смертности. Таким образом, все, что имеет тень, могло быть уничтожено или, по крайней мере, изменено с течением времени.
IX.4
Согласно определению жрецов-личей Нехекары, душа именовалась Акху и была бессмертной, бестелесной сущностью, в которой соединялись Ка, Аб, Ба, Рен и Секхем. Части эти были навечно связаны между собой воедино и не распадались даже в загробном мире. Но еще со времен самого Сеттры жрецы того, что впоследствие стало Культом Загробной Жизни, знали, что Акху, после смерти, не всегда остается в целости и сохранности. ибо много существует богов и демонов, желающих поглотить какую-либо часть души, или даже ее целиком.
IX.5
Именно из-за этого жрецы-личи устремили все усилия свои к тому, чтобы изыскать способы связать Акху со смертной оболочкой, или Кха, того ради, чтобы душа не рассеялась после смерти, не была поглощена. При этом столкнулись они с той проблемой, что смертная оболочка всех, когда-то бывших живыми, существ, со временем истлевает, и процесс этот невозможно остановить, даже если на труп наложить охранные заклинания и умастить его алхимическими снадобьями. И это было главной неудачей жрецов-личей, ибо обещали они царям Нехекары, что восстанут те после смерти облеченными в неуничтожимые и неизменные тела, и будут души их и разум в целости и сохранности.
IX.6
От призванных демонов, или джиннов, узнали жрецы-личи, что существа из засмертных пространств, наподобие самих демонов, часто принимают телесные формы, когда появляются в мире смертных. Тела эти могут вмещать в себя всю Акху в ее неделимости и полноте, несмотря на то обстоятельство, что демоны никоим образом не рождаются в мире смертных, а значит, не имеют они подлинной смертной оболочки, или Кха.
IX.7
Жрецы-личи стали обозначать телесную оболочку демонов как Саху – противоположность Кха. Считалось, что это есть неуничтожимое и божественное вместилище самой могущественной и активной Акху, которое появляется в том только случае, когда подобные Акху призваны в мир живых. Однако, как поняли жрецы-личи, Саху неразрывно связана с Эфиром и не может существовать в течение продолжительного времени само по себе без приложения больших усилий со стороны колдуна.
IX.8
Я уже упоминал о том, что жрецы Культа Загробной Жизни имели знаний достаточно, чтобы приковать душу Сеттры к телу его и сохранить связь эту даже после смерти, но в те времена не имели они знаний или умений к тому, чтобы помочь душе оживить тело Сеттры или оградить тело его от распада. Со временем, изыскали жрецы-личи способы к тому, чтобы удержать души свои в собственных телах и сохранить сознание и способность к оживлению тел своих. И, все же, этого было недостаточно. Знали они, что даже будучи теперь за пределами смерти естественной, тела их истлевали и иссыхали, подобно древним трупам или мумиям, и знали они, что по-прежнему из можно уничтожить иными способами.
IX.9
Целью их, и желанием Нагаша, которое превратило его в то, чем он стал, было изыскать способ к сотворению неразрушимого и вечного Саху, которое могло бы вечно существовать в мире живых. Но, до Нагаша, никто из жрецов-личей не достиг цели этой. Силой воли своей, хитромудрием в создании магии и поглощением большого количества варп-камня, Нагашу удалось создать для себя вечную физическую оболочку. Даже если бы тело его было уничтожено, постепенно оно самовоссоздалось бы, ни на миг не отдавая душу Эфиру. Поскольку физическая оболочка служила целям его, постольку Нагашу безразлично было, как она выглядит.
X. Ламия
X.1
Даже спустя столетия после изгнания его из Нехекары, не забыл Нагаш свое обещание царям бывшей своей родины, что отомстит он им – даже через столетия или тысячелетия. Однако, именно среди потомков своих врагов, нашел Нагаш самых великих и могущественных слуг для себя.
X.2
Из странствий своих по Нехекаре и продолжительного пребывания среди руин Ламии, после изучения иероглифов главного храма Ламии и многочисленных ее дворцов и монументов, я многое узнал о ранней истории моих собратьев. Складывается впечатление, что во времена, когда Нагаш правил Кхемри, Ламия была всего лишь отдаленным провинциальным городом-государством Нехекарской империи. При тираническом правлении Нагаша город этот понес огромные потери и именно здесь зародилось восстание. свергшее Нагаша. Под водительством ламийского царя Ламиззара все города-государства Нехекары, а со временем – и отдельные многочисленные группы из населения самого Кхемри – подняли восстание против Нагаша и его главного визиря, Аркхана. После смерти Ламиззара и многолетней войны против царя Ламиззаша, удалось, наконец, Нагашу, объединив магию, выведанную от дручийских пленников с измененными версиями ритуальных заклинаний Культа Загробной Жизни, обрушить гнев свой на врагов своих, принявший новые и ужасающие формы.
X.3
Со времен первой войны Ламии против Кхемри, во многих храмах Кхемри были пробуждены ушебти, которые должны были защищать свой город. Нагаш изыскал способ, как в ритуалы пробуждения ушебти внести черную магию. Великий Некромант насытил статуи, когда-то бывшие священными, черной магией того ради, чтобы сделать их более сильными, более ужасающими на вид и чтобы они обладали намного большей разрушительной силой, чем в прежние времена. Привело это к тому, что стали они по образу своему и поведению напоминать более демонов, нежели чем аватары древних нехекарских богов.
X.4
И это переполнило чашу терпения слишком многих граждан и солдат самого Кхемри, которые подняли против Нагаша восстание в его же собственном царстве одновременно с тем, как армии Ламии и остальных городов-государств шли боевым маршем на Кхемри. И у подножья Черной Пирамиды произошла последняя битва между жителями Нехекары, с одной стороны, и Нагашем, Аркханом, прочими послушниками жрецов-личей и искаженными ушебти. Самому Нагашу удалось использовать свое колдовство, чтобы сбежать, но пирамида его была осквернена, приспешникие его были убиты все до единого, а тела их сожжены.
X.5
Победа и последующая чистка Кхемри были неполными. В то время, как Ламиззаш вел переговоры с царями Зандри, Нумаса, Марака, Либараса и Расетры об окончании военного союза и готовился к коронованию себя как царя Кхемри и Императора Нехекары, свитки, содержавшие многие из величайших открытий Нагаша, были спасены от уничтожения.
X.6
Ибо Нагаш предвидел время своего поражения и успел подготовиться. Почти за десять лет до того, как Ламиззар пошел войной на Кхемри, Нагаш, под неким предлогом, выслал из Кхемри некоторых жрецов Культа Загробной Жизни. Они, как утверждал он, были не лояльны к нему и жрецы, якобы чудом избежавшие его гнева, были отправлены далеко на побережье и в Ламию. На самом же деле, жрецы эти были шпионами Нагаша, который уже догадывался о том, что в Ламии растет недовольство его правлением в Нехекаре.
X.7
Со временем, В’сорану, старейшему и мудрейшему из тех жрецов-личей, которые якобы бунтовали против Нагаша, удалось заручиться доверием и уважением царского двора Ламии. Он стал доверенным советником сначала Ламиззара. а затем и Ламиззаша, а также был наставником единственной дочери Ламиззаша – Нефератем, чье имя означало «Прекрасное Солнце», наследницы трона Ламии. Так судьба Ламии и ее царского двора была предрешена раз и навсегда, ибо, после Аркхана, В’соран был самым могущественным из последователей Нагаша среди жрецов Культа Загробной Жизни.
X.8
Благодаря влиянию В’сорана, Нефератем с младых ногтей обрела неутолимую тягу ко всему колдовскому и загадочному. Её любопытство было тайным, ибо для тех женщин, которые не принадлежали к сословию жреческому, изучение тайных мистерий, относящихся к миру живых и миру мертвых, было строжайше запрещено. Сложилось так, что, в то время как отец ее вел переговоры с прочими царями Нехекары, Нефератем с легкостью поддалась увещеваниям В’сорана спасти от сожжения многие из свитков Нагаша. Они были помещены в сундук из кварца и отосланы обратно в Ламию, вместе с тысячами прочих артефактов, статуй и книг, под видом военной добычи.
X.9
На последнем совещании царей Нехекары было решено, наконец, что Ламиззаш должен остаться в Кхемри в качестве царя этого великого города и Императора Нехекары. Дочь же его, будучи уже двадцати четырех лет от роду, должна вернуться в Ламию со своими доверенными советниками и править там как королева. Спустя несколько лет, взял Ламиззаш себе новую жену – из одного из кхемрийских благородных семейств, не затронутых чистками Нагаша. От этого брака у него родился сын и наследник трона Кхемри.
[QUOTE]XI. Нефератем
XI.1
Сразу же по возвращении в Ламию, Нефератем тотчас же приступила к изучению свитков Нагаша и артефактов. доставленных по ее приказу из Кхемри. Нефератем приступила к расшифровке трудов Нагаша с изначально благим намерением, свойственным всякому, кто хочет узнать нечто новое, однако, со временем, ее настойчивость возросла. Она начала изучать такие тайны, которых страшились даже самые могущественные, самые великие из нехекарских жрецов – тайны самого Нагаша, Великого Еретика – именно благодаря своему чувству обиды от того, что духовенство Культа Загробной Жизни воспрещало кому-либо не из их среды изучать колдовские искусства.
XI.2
Только В’соран, похоже, был на ее стороне в этот противостоянии. Впрочем, он всегда, с самых ранних лет Нефератем, был на ее стороне. Он, в приватной обстановке, беседовал с Нефератем, убеждая ее, в том, что единственной причиной, по которой Культ Загробной Жизни воспрещает изучение темных искусств всякому, кто не состоит в его рядах, являлась та, что жрецы культа просто хотят обрести как можно больше власти и силы для себя за счет всех прочих. Несмотря на то, что жрецы объявили работы Нагаша преисполненными зла, В’соран заверил Нефератем, что ни один из видов колдовского искусства не является злом сам по себе, если только он не используется с нечистыми и злодейскими целями. И Нефератем продолжала хранить артефакты Нагаша и изучать его труды в глубокой тайне от своего двора.
XI.3
На Нефератем неизгладимое впечатление произвели ранние эксперименты Нагаша, она оценила его стремление изыскать способ к победе не только лишь над одной смертью, но и над самим течением времени. Очень скоро она начала воспроизводить некоторые наиболее простые из опытов Нагаша, и еще быстрей безобидное восхищение сменилось исступленной одержимостью Нагашем и его поисками бессмертия. Вне всякого сомнения, что именно В’Соран способствовал такому развитию событий, не исключая, конечно, и магической притягательности работ самого Нагаша.
XI.4
Спустя три года планы В’сорана, касающиеся Нефератем, принесли плоды. Он тайно дал знать тем жрецам Культа Загробной Жизни, которые не были преданны В’сорану, что царица утаила еретические писания Нагаша и желает ими воспользоваться. Не имея доказательств тому, жрецы-личи не пожелали в открытую идти против царицы, опасаясь обвинений в измене – но не могли и просто допустить, чтобы богомерзкие опыты Нагаша были воспроизведены, слишком хорошо зная, к каким невообразимым ужасам подобное может привести. Жрецы-личи начали интриговать против Нефератем, используя более сложные и хитроумные способы, подтачивая ее влияние при дворе и порождая в жителях Ламии недоверие и отвращение к царице.
XI.5
На следующий год, опять-таки при поддержке и наставлениях В’сорана, Нефератем решилась на крайности. Она не могла довериться телохранителям своим в том, что желает повторить богомерзкие опыты Нагаша, однако же пойти в одиночку против жрецов-личей она также не могла. И она обратилась к самым темным и зловещим аспектам опытов Нагаша, которых до последнего времени всячески избегала. Используя умения, почерпнутые из текстов Нагаша, под покровом ночи Нефератем и В’соран уничтожили наиболее могущественных из тех жрецов-личей, которые настроены были против царицы. В панике, оставшиеся жрецы-личи использовали колдовство свое, дабы пробудить ушебти и отправить их во дворец царицы, что было весьма на руку В’сорану. Собрав жрецов-личей, лояльных ему, В’Соран поднял тревогу, сообщив дворцовой гвардии о том, что секта отступников в Культе Загробной Жизни предприняла попытку свергнуть королеву, используя проклятую магию для искажения ушебти.
XI.6
Отважно сражались гвардейцы, пытаясь защитить свою любимую царицу, однако они были ничто перед могучими ушебти. И когда капитан дворцовой гвардии возглавил попытку последних уцелевших гвардейцев достичь покоев царицы прежде ушебти, Нефератем появилась в полном блеске своей славы. Она вышла из своих покоев вместе с В’сораном, с ее пальцев слетали молнии грохочущей тьмы, которые полностью уничтожили ушебти. Как только сражение закончилось, Нефератем приказала оставшимся гвардейцам поднять части городской армии и, вместе с В’сораном, найти и казнить всех жрецов, которые приложили руку к этой преступной атаке. На деле же, В’соран проследил за тем, чтобы были казнены жрецы не только одного лишь Культа Загробной Жизни, обеспечив, таким образом, своим последователям всю полноту власти в городе.
XI.7
В течение пяти лет в Ламии укоренился новый культ, тесно связанный с оставшимися жрецами Культа Загробной Жизни. Основательницей этого культа была не кто иная, как сама царица Нефератем. Нак увлечена была Нефератем текстами Нагаша и настолько опьянена была она первозданной мощю его магии, что начала она рассматривать Великого Некроманта как истинного бога, совершенно не понятого сварливыми и склочными царями Нехекары, наихудшим из которых, по ее все более и более уверенному суждению, был отец ее, правящий в далеком Кхемри. Установление культа. обожествяющего Нагаша отнюдь не было, однако же, самой главной переменой. привнесенной в Ламию. В своем изучении трудов Нагаша, Нефератем пошла еще дальше и воспроизвела, при помощи и поддержке В’Сорана все чудовищные опыты и темные ритуалы Нагаша, включая Эликсир Бессмертия.
XI.8
В’соран внес в исходный рецепт эликсира небольшие изменения, сделав его еще более чудодейственным, нежели чем исходное зелье Нагаша, ибо этот эликсир не только давал всякому, кто его выпьет истинное бессмертие – полную невосприимчивость к смерти – но также полностью лишал богов и демонов доступа ко всей душе человека таким способом, каковой сам Нагаш обрел только после употребления чудовищного количества чистого варп-камня.
- Vampire -
offline
Во тьме мы рыщем,
Крови ищем,
В ночи живем
И кровь поем.
Безумие кипит в душе,
И мы всю жизнь
На вираже.
Укола боль — на миг. Из тьмы
К ловитве вновь выходим мы.
Любить и жить…
И пить.
И пить.
Из вены пить.
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
Мы чуем — бьется пульс в ночи.
Спасенья нет, и не кричи.
Нам кровь — вино,
Пьянит оно.
Так издавна заведено.
Укус, укол клыков и боль —
Мгновенны. Неизменна роль.
Источник алый отвори
Для нашей жизни и любви.
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
В ночи приходим, чтобы взять
То, без чего нам жизни нет.
Мы будем жажду утолять,
Пока нас не спугнет рассвет.
А тот, кого мы навестим,
Иль рухнет нем и недвижим,
Иль к нам примкнет:
Вампирский род
Хоть не живет,
Но не умрет!
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
© ДЖЕЙН ЙОЛЕН "ВАМПИР"
Крови ищем,
В ночи живем
И кровь поем.
Безумие кипит в душе,
И мы всю жизнь
На вираже.
Укола боль — на миг. Из тьмы
К ловитве вновь выходим мы.
Любить и жить…
И пить.
И пить.
Из вены пить.
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
Мы чуем — бьется пульс в ночи.
Спасенья нет, и не кричи.
Нам кровь — вино,
Пьянит оно.
Так издавна заведено.
Укус, укол клыков и боль —
Мгновенны. Неизменна роль.
Источник алый отвори
Для нашей жизни и любви.
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
В ночи приходим, чтобы взять
То, без чего нам жизни нет.
Мы будем жажду утолять,
Пока нас не спугнет рассвет.
А тот, кого мы навестим,
Иль рухнет нем и недвижим,
Иль к нам примкнет:
Вампирский род
Хоть не живет,
Но не умрет!
Как ночь темна!
О, пей до дна!
Пусть будет жертва не одна!
© ДЖЕЙН ЙОЛЕН "ВАМПИР"
- Vampire -
offline
Vampire Clan. "История нового клана"
© Песочный Человек.
| QUOTE |
| Клан — Чёрные Щиты История — Мало, что известно о клане Чёрных Щитов. Согласно некоторым источникам, это сообщество представителей нескольких линий крови, собравшихся вокруг некоего высшего вампира, известного только как отец Фабиан. Первые упоминания об этой группе относятся ко времени Максимилиана фон Драка, первого патриарха линии фон Драков, когда группа остландских солдат-дезертиров разграбила склеп аристократа-чернокнижника. Именно тогда мародёры и повстречали вампира, представившегося Фабианом. Он помог им скрыться от правосудия, правда, небескорыстно — дезертиры сами стали вампирами. Опасаясь охотников на ведьм, Фабиан и его новообращенные вампиры укрылись в древнем полуразрушенном горном аббатстве и всего за три года восстановили его. Были восстановлены даже святые символы. А лет через десять в Альтдорфе появилась группа странных монахов, направлявшаяся к резиденции Верховного Теогониста со смиренной просьбой о переучреждении горного аббатства. Как ни странно, просьба была удовлетворена. Вампирская братия аббатства медленно, но верно росла, вскоре Фабиан, к тому времени именовавшийся уже отцом Фабианом, начал творить чудеса, привлекая в обитель окрестных жителей, которые затем распускали слухи о великой святости и подвижничестве братии аббатства Вечного Покоя. Аббатство прославилось свои гостеприимством, превосходно оборудованной больницей, потрясающей библиотекой, скромностью и простотой братии. А вскоре начали происходить и странные явления с самой братией. Эти вампиры постепенно переставали бояться солнечного света, святых символов, серебра и прочих средств, их контроль над постоянной жаждой крови рос такими темпами, что вскоре самые сильные вампиры могли вообще обходиться без человеческой крови в течение двух, трех, четырех лет, заменяя кровь в рационе обычной человеческой пищей. Вскоре в аббатстве стали появляться представители других линий крови, поначалу — как шпионы или враги, а затем — как союзники и новообращенные члены новой линии крови. Даже внешне эти вампиры все больше и больше походили на людей, сохраняя, правда, одну общую черту — глаза, способные произвольно менять цвет. Но после пятисот лет процветания, прежнее течение жизни братии было оборвано, когда армия фанатиков, ведомая безумным охотником на ведьм Францем-Маттиасом ван Халом разгромила аббатство. Более восьмисот вампиров было уничтожено — сожжено, утоплено в чанах с кислотой... Аббатство Вечного Покоя было объявлено уничтоженным, а орден странноприимцев — распущенным и вычеркнутым из всех церковных архивов. Отцу Фабиану и оставшимся вампирам пришлось скрываться в течение почти тысячи лет, медленно и осторожно восстанавливая все, что было разрушено. Со временем численность братии была восстановлена, было восстановлено и аббатство. Но с тех пор монахи-вампиры скрылись от общества. Восстановленное аббатство искусно замаскировано под разрушенное, братия начала носить черные балахоны с капюшонами, скрывающими лицо, а под балахонами — полные рыцарские доспехи. И не отличишь — где живой вампир, а где только призрак, запечатанный в доспех. А куда же делся сам отец Фабиан? История молчит об этом. Но в библиотеке остались колдовские книги... в том числе тот самый гримуар, с которого когда-то началась история Чёрных Щитов... И теперь вампиры этого клана начали изучать эзотерические искусства, надеясь, что когда-нибудь их патриарх вернется. Да был ли отец Фабиан вампиром? Нет ответа... Символ - Массивный черный рыцарский щит, как символ закрытости братства от окружающего мира и переживаемых ими испытаний. |
- Vampire -
offline
| QUOTE |
| Принято думать, что все вампиры произошли от Каина, убившего своего брата. За это Бог проклял его вечным одиночеством. На самом деле это немного не так. Я расскажу как было на самом деле… Вампиры пошли от трех сыновей Каина. Он скитался по земле пока не встретил ведьму по имени Хорна. Надо сказать, что ведьму создал сам Люцифер, чтобы она прекратила только что зачинавшийся род людской. Но ведьма, несмотря на всю свою черную сущность и запреты своего господина, полюбила старшего сына Адама и Евы. Стали они жить вместе и появились у них тройняшки, которые обладали сверхсилой, данной им для того, чтобы удалять свою жажду крови… Но был один минус - боялись они солнечного света. Со временем братья поняли, что не стареют из-за того что пьют кровь, из-за этого же они становятся все сельнее и сельнее. Между делом прошло уже немало времени, разрасталось человечество все больше, обзавелось своими преданиями, суевериями... И чтобы не пугать народ - братья завели себе доноров. Однажды один из доноров случайно попробовал кровь одного из братьев. Как только она смешалась с кровью донара, он упал замертво. Ночью, чтобы не кто не узнал о случившимся, наша троица понесла его хоронить. Донар стал подавать признаки жизни, хотя сердце не билось и дыхания не было. Так у братьев появились перерожденные последователи. Затем образовался первый клан Вампиров - "Primogenitus ". C каждым столетием клан множился. Братья установили жесткие правила и строго следили за их соблюдением. Главным было - не убивать смертных, пользоватся только донарами. Для того чтобы не привлекать излишнего внимания смертных к себе. Тех же, кто смел ослушаться - изгоняли из клана. От этих изгоев пошли все остальные кланы. Но, все же всеми кланами руководили "Primogenitus ". Почему руководили? Руководят. Как самые старейшие Вампиры на Земле. Они до сих пор живы и живут среди нас. Их сила почти равняется силе самого Дьявола. Ведь живут они не одну тысячу лет. Не даром на гербе их клана изображена летучая мышь, в короне и с мечем в лапах. Летучая мышь означает ночной образ жизни вампиров, их долговечность, корона - их власть, меч - их могущество. |
- Vampire -
offline
| QUOTE |
| История очень давняя. Было это со времён сотворения мира. Создал Господь Землю и людей на ней. Потом изгнал людей из рая, за грехи их. И появились у Адама и Евы два сына Каин и Авель. Прошло время. Дети выросли. Каин убивает своего брата. Господь за такое злодеяние превращает Каина в вампира и обрекает его на ночную жизнь, не давая наслаждаться солнцем. И вот измученный годами скитания, питающийся только кровью, проклиная свою судьбу, забрёл Каин в один дом на окраине села. Ночь тёмная, в комнате горели свечи. А за столом сидела девушка и подложив руку под голову, сладко спала. Красивая лебединая шея, венка набухшая на ней, пульсирующая кровь и жажда.. Но посмотрев на её милое и красивое личико, Каин вдруг осознал что он ничтожество и убийца. И нет у него ни цели в жизни, ни смысла. Проснувшись девушка испугалась, но увидев слёзы зверя, сжалилась над ним. Через какое то время они полюбили друг друга. Звали девушку Иссея. Прошло время. Иссея носила под сердцем ребёнка. Каин был счастлив и обращаясь к Господу просил сохранить жизнь ребёнку. Когда начались роды, Каин почувствовал запах горячей крови, он впился в шею любимой и выпил кровь. Очнувшись, терзая себя за содеянное, Каин бросился бежать и оставил бездыханное тело любимой, и ещё не родившегося ребёнка. Господь, наблюдавший за всем этим, сжалился над ребёнком и помог ему появиться на свет. В это время неподалёку от дома проезжали всадники. Услышав крик ребёнка, зашёл в дом, завернул дитя в тряпки и забрал его с собой. Это был сам король. Так как у короля не было детей, то он решил оставить мальчика и растить его как своего родного сына. Это был особый ребёнок. Его кожа была белого цвета, глаза ярко голубые, сила двадцати здоровых мужчин, он не боялся солнца и тьмы. Он далеко видел и слышал самые неуловимые звуки. Он пил свежую кровь животных, которую забивали на бойне. Стакана крови ему хватало, чтоб возобновить силы. Он был неуязвим и быстрый. Он не причинял зла как царственная особа. Его назвали Малька, что на языке древних обозначало Божественный ребёнок. Господь забрал у него бессмертие, но дал очень долгую жизнь. И за свои 400 лет Малька создал клан. Клан избранных. За всё это время у него родился всего один ребёнок. А его ребёнок ещё ребёнка. И так набрался целый клан избранных. Единственный в своём роде. И ныне этот клан существует. Клан Mal'kasone клан избранных, не боящихся солнечного света. Там правят два вампира Король и принц. И есть у них жёны красавицы. Долгожители среди избранных. |
- Vampire -
offline
| QUOTE |
| Стражи Крови "Los Guardianes de la Sangre" Доподлинная история Стражей Крови не известна, ибо никто ни разу не встречался с Верховными Адептами Клана и не брал у них интервью…но легенда рассказывает об Одиноком Путнике, с которого всё и началось… В незапамятные времена Одинокий Путник отправился в свободное плавание по морям и океанам на маленьком чахлом суденышке в поисках затерянных племен, поклоняющихся культу крови. На многих островах бывал, по глухим джунглям продирался, пока не столкнулся с одним немногочисленным племенем, кровь для которых была источником жизненной силы. Долгое время Он лишь наблюдал за аскетичным народом не решаясь вторгнуться на их территорию, но всё же пришло то время и Он прикоснулся к тайным обычаям поселения. Он жил с ними, охотился, принимал в пищу кровь, кровавые ванны. Пока однажды Ему не пришло видение, что Он должен испить крови священной для племени летучей мыши и двух особо выносливых и крепких членов племени и вывезти с острова. Едва развеялось видение и Он сделал то, что предначертано было ему судьбой ибо Он не сомневался, что именно такова Его судьба, и Он не может ослушаться. Забрав с собой двух укушенных членов племени под покровом ночи Он вернулся на свое судно и, спустившись в узкий трюм, отправился дальше, ведомый лишь попутными ветрами да волнами. Никто не знает, сколько так Он плыл пока одним пасмурным вечером судно не выбросило на берег небольшого острова. За время плавания случились некоторые метаморфозы и проснулся немыслимый голод как у Него самого, так и у двух укушенных им дикарей. Но и тут Ему сопутствовала удача и их выброшенное судно заметили на проплывающем мимо корабле и бросили якорь, чтобы оказать помощь пострадавшим.…И снова было Ему видение, чтобы Он укусил самого выносливого и храброго из членов команды и лишь одного использовал в качестве пищи себе и своим собратьям.…И был Он ведом кем-то извне и был Им строго чтим закон о том, чтобы не проливать попусту кровь людскую и кусать лишь самых самых представителей рода людского.…Так и зародилась легенда о Стражах Крови…о благородных обитателях ночи не проливающих напрасно кровь, и лишь избранные могли стать Адептами Стражей. Где сейчас Он со своими собратьями и сколько их теперь неизвестно, но людская молва гласит, что их видели в фамильном замке Графа Дракулы…правда это или вымысел остается лишь гадать, пока вы сами не встретите их на своем пути.…И кто знает, станете ли вы одним из Адептов Стражей или всего лишь их пищей… «Мы творим историю сами – своими клыками» © |
- Vampire -
offline
| QUOTE |
| «Кровавая любовь Киндред». Вампиры клана – в основной своей массе прирожденные аристократы и властители, и в то же время это умнейшие политики и самые утонченные художники. Клан возник в те темные времена, когда перед лицом Инквизиции человеческой церкви, во время бунта вампирских кланов, была создана Камарилья. Семь кланов из тринадцати существовавших согласились принять над собой власть объединенного Совета Маскарада, чтобы упорядочить жизнь и отношения не-мертвых и контролировать соблюдение шести основных законов. «Киндред temptation for love» или «Искушающие» стали тем седьмым кланом, который собрал в себе настоящих принцев крови, годы изящной жизни и нелюбовь к прямому насилию при наличии чудовищной физической силы и незаурядном уровне образованности, сделали членов клана любителями острых и утонченных удовольствий. Основательницей клана стала представительница одного из родов итальянских аристократов Джулианна Каэтани.. За многие века ими была освоена так называемая эмпатическая магия, когда вампиры клана устанавливали связь со своими людьми-слугами не посредством постоянного питания от них, а манипулируя человеческими чувствами и ненасытным сексуальным влечением к себе. Основа чувственной магии вампиров клана – это умение подчинить человека и дать ему сверхъестественное наслаждение от физической стороны секса и чувственных эротических переживаний. Линию крови вампиры ведут от основательницы клана. За тысячелетия существования почти на всех земных континентах есть Мастера, которые могут поддерживать свое существование без своего создателя, а также творить новых вампиров. В нескольких крупных городах Европы и Америки есть Мастера города или Принцы города из рода Искушающих и эти города почти всегда становятся центрами искусства и развлечения, темного порока и страстей, но даже смерть от клыков представителей данного рода, представляется людям желанным запретным плодом. Представители клана правят, не царствуя, но умело манипулируют людьми-политиками и даже частью вампиров, используя утонченные чары и века изучения политических мотивов и интриг. Люди, подвластные Искушающим, теряют не столько кровь, сколько жизненные силы в стремлении служить и любить своего «хозяина», секс и утонченные удовольствия страсти заменяют пищу и сон, но и вампиры иногда становятся жертвами любви, привязываясь к своим жертвам и обращая их в себе подобных. Жизнь клана Искушающих, как иллюстрация к той темной стороне человеческой любви и страсти, которая скрыта от короткоживущих завесой тайны, но завеса очень тонка и часто влечет к себе тех из людей , кто разочаровался в пресных отношениях , и сам шагнул за запретную черту, добровольно поддавшись соблазнам запредельного блаженства. Представители клана обычно невероятно красивы и сексуально магнетичны, взгляд их полон внутреннего огня страсти и завораживает , привлекая , как наркотик , один раз познав который, невозможно отказаться от этого удовольствия…Члены клана в совершенстве владеют магией Любви и Крови, иногда, впрочем занимаясь магией, как искусством ради искусства , и посылая в мир людей произведения живописи или музыки, способные ввергнуть человека в состояние невероятной эйфории или безумного ужаса, но смертельно притягательного и прекрасного даже в отталкивающей наготе смерти. В поисках вдохновения многие люди искали Искушающих, дабы ценой свей жизни обрести настоящий талант, способный прославить и вознести их над обычным миром людей. Герб клана – роза в каплях крови на фоне резного кубка. |
- Vampire -
offline
ЛИБЕР НЕКРИС
Книга о Смерти, обретающейся в Старом Мире(продолжение...
XI.9
Когда Нефератем выпила первый глоток эликсира, который создали она и В’соран, ее тело было охвачено непродолжительной агонией, и когда поднялась она со своего ложа после того, как боль отпустила, то чувствовала она себя еще лучше и здоровей. нежели чем когда-либо. Также была она сильнее, быстрее и могла мыслить с большей скоростью и глубиной, чем раньше.
XI.10
Все было в ней обновлено, она чувствовала себя богиней, однако, со временем познала она ужасающую цену своим новым силам. Эликсир не только усилил ее способности и даровал бессмертие – он превратил ее в существо, жаждущее человеческой крови. В вампира.
Книга о Смерти, обретающейся в Старом Мире(продолжение...
XI.9
Когда Нефератем выпила первый глоток эликсира, который создали она и В’соран, ее тело было охвачено непродолжительной агонией, и когда поднялась она со своего ложа после того, как боль отпустила, то чувствовала она себя еще лучше и здоровей. нежели чем когда-либо. Также была она сильнее, быстрее и могла мыслить с большей скоростью и глубиной, чем раньше.
XI.10
Все было в ней обновлено, она чувствовала себя богиней, однако, со временем познала она ужасающую цену своим новым силам. Эликсир не только усилил ее способности и даровал бессмертие – он превратил ее в существо, жаждущее человеческой крови. В вампира.
